К. Брэдфорд - Юный самурай - Путь воина. Путь меча. Путь дракона

Какое чудо, что меч нашла Акико! Джек взирал на нее с восхищением и любопытством.

— Вот спасибо! А я его везде ищу, — наконец сказал мальчик, поклонился и хотел забрать меч.

— Джек, этот меч — твоя душа, — строго произнесла Акико, не обращая внимания на его протянутую руку. — Такую вещь терять непростительно. Тем более что ее подарил тебе Масамото-сама. Это же его первый меч! Почему ты никому не сказал о пропаже?

— Я потерял его ночью и надеялся, что смогу найти. Акико, пожалуйста, не говори Масамото-сама! — умолял Джек, сгорая от стыда.

Лицо девочки было непроницаемым. Джек не мог понять, разочарована она или жалеет его за то, что он такой растяпа. Наконец девочка смягчилась и отдала ему катану.

— Хорошо, не скажу. Но что ты делал возле Бутоку-дэна?

Джек растерялся. Он-то хотел выяснить, куда ходила Акико и что она знает о замысле Кадзуки, и совсем не предполагал, что ему самому придется что-то рассказывать.

— Я снова заметил неизвестных во дворе. Подумал, вдруг это ниндзя ворвались в школу, — признался мальчик, надеясь, что Акико отплатит ему откровенностью за откровенность. — Но я ошибся.

— А кто там был?

— Кадзуки, Нобу, еще один парень и, ты не поверишь, Морико из Ягю рю.

— Морико? В нашей школе? — забеспокоилась она. — Ты сказал Масамото-сама?

— Нет. Он еще не вернулся, но мы должны ему рассказать. Не только про Морико, но и про банду Скорпиона.

Джек рассказал, что узнал о планах даймё Камакура и банде. Акико слушала, не упуская ни слова.

Поразмыслив, она ответила:

— Джек, слухи о войне ходят всегда. Всегда говорят про даймё, угрожающих другим даймё. Сейчас у нас мир, и для вражды нет причин. Ты видел даймё Камакура. Он вспыльчивый и амбициозный. Масамото-сама часто жалуется, что он мутит воду. Но это никогда ни к чему не приводит. Камакура никто не поддерживает.

— Сэнсэй Ямада тоже так говорит. Но что если на этот раз у Камакура есть сторонники? Что если…

— Джек! Вот ты где!

В комнату ввалились Ямато и Сабуро.

— Чем это вы тут занимались? — спросил Ямато, подняв с пола листок с иероглифом. — Скоро ужин, а нам надо искупаться. Да что с вами?

— Сегодня ночью Джек видел Кадзуки в Бутоку-дэне, — вполголоса объяснила Акико, показывая Сабуро, чтобы закрыл сёдзи. — Ему и другим мальчишкам сделала татуировки Морико из Ягю рю.

— Морико? — встревожился Ямато. — Чего ей тут надо?

— Похоже, Кадзуки основал шайку, чтобы действовать против чужестранцев.

— Но татуировки? Их же в тюрьме делают! — воскликнул Сабуро.

— Раньше так было, — поправила Акико. — А сейчас торговцы и даже некоторые самураи делают их себе. Татуировка — это символ мужества или признание в любви.

Сабуро захохотал и повернулся к Джеку:

— Ну, шайки влюбленных преступников тебе опасаться точно нечего!

— Ничего смешного, — ответил тот. — Кадзуки не шутит. У него зуб на меня.

Ямато задумчиво кивнул:

— Похоже, Кадзуки полководцем себя возомнил. Я знаю, что делать. Мы с Сабуро станем твоими телохранителями.

— И расскажем обо всем Масамото-сама, когда он вернется, — добавила Акико.

— И вообще, сейчас тебя должен волновать не Кадзуки, а то, чем от тебя несет! — пошутил Ямато, бросая Джеку полотенце. — Пошли, ужин скоро. Я так есть хочу!

С блаженным вздохом Джек погрузился в офуро. Над горячей водой поднимался пар.

А ведь когда-то ни одна сила в мире не заставила бы его залезть в ванну. У Джека на родине купание считалось опасным для здоровья, верным способом подхватить заразу. Пожив в Японии, Джек быстро изменил мнение на этот счет, и теперь купание в офуро стало для него удовольствием.

Сначала он как следует вымылся холодной водой, а потом сел в большую квадратную купель из дерева, наполненную горячей водой. Мало-помалу Джек успокоился. Сэнсэй Ямада и Акико успокоили его страхи по поводу даймё Камакура. Наверное, мрачные предчувствия навеяла ночная гроза. Может, ему только почудилось, что Кадзуки готовится к войне? Так или иначе, если рядом Ямато и Сабуро, бояться нечего.

Тело расслабилось, ушибленное плечо перестало ныть. И тревога отступила, словно растворилась в горячей воде. Посидев еще, мальчик встал и завернулся в полотенце. Пора было идти на ужин.

— Болит плечо? — спросил Ямато по дороге в Тё-но-ма.

— После ванной уже меньше. Да ты не волнуйся. Завтра на кэндзюцу рассчитаемся! — пообещал Джек и шутливо ударил друга кулаком.

Ямато скорчил страдальческую мину, и друзья расхохотались.