Кэрол Макклири - Иллюзия убийства

— Звучит заманчиво, но у меня нет ни таких денег, ни места в саквояже — туда больше ничего не положишь.

— Тогда вы наденете драгоценность на палец или на шею, так что ваш багаж не будет перегружен. — Он поднимает руку, чтобы отмести мои возражения. — Я знаю, что вывожу вас из себя и поступаю по отношению к вам как негодяй. Я хочу помириться с вами.

Я затаиваю дыхание. Этот красивый мужчина собирается купить мне драгоценный камень. Мне бы хотелось сапфир, такой же синий, как его глаза.

Селус поворачивается, чтобы позвать торговца, а к нам царской походкой направляется женщина, которая своей красотой затмевает сверкающие рубины и сапфиры Цейлона.

Фредерик застывает на месте и таращит глаза, словно царица Савская вошла в отель.

— А, вот ты где, дорогая Нелли! — Сара машет мне платком. Ее лицо не скрывает сетчатая вуаль, она у нее в руке. — Я боялась, что мы окажемся в разных отелях.

— Боже мой! — восклицает Фредерик. Это выкрик, но едва слышимый, скорее приглушенный шепот, хриплый, благоговейный и восторженный.

Я слышу его восклицание ясно и отчетливо и точно знаю, какие будут его следующие слова.

— Сара Бернар!

Человек мира, культурный и образованный, он, несомненно, видел ее на сцене в Лондоне и Париже. Его тон говорит о том, что ему только что явилась богиня.

Продавец камней смотрит на меня, но я качаю головой, чтобы он не подходил к нам.

Как и все мужчины, видящие Божественную Сару, Фредерик потерял голову, он больше не в состоянии здраво мыслить или поступать.

Я втягиваю голову в плечи, горблюсь, съеживаюсь, прижимаю руки к туловищу, чувствуя себя маленькой и нескладной, гадким утенком в присутствии грациозного лебедя.

Мы расходимся по своим комнатам, чтобы распаковать вещи и принять ванну. Фредерик пригласил Сару и меня на «тиффин», что на Индийском субконтиненте означает, как он сказал, второй завтрак, или ленч.

Его приглашение ставит меня перед дилеммой: либо смириться с тем, что он будет оказывать внимание и мне, и самой желанной женщине в мире, либо сидеть и дуться в своем номере.

Я великодушно соглашаюсь — нелепо подчиняться низменным инстинктам и показывать себя ничтожной и ревнивой.

После прохладной освежающей ванны я быстро одеваюсь и выхожу из комнаты. Мне нужно кое-что сделать, до того как я встречусь с ними.

Я решаю, что рикша доставит меня к месту назначения быстрее, чем если я пойду пешком.

В воздухе витает специфический запах, когда мы движемся по улице, и его источник не в городе. Помимо того что на рикшах ничего нет, кроме набедренной повязки, они, как мне кажется, намазывают себя то ли растительным маслом, толи жиром. Когда жарко и они потеют на бегу, хочется, чтобы на них было больше одежды и меньше масла со своеобразным запахом.

Мне стыдно, что я еду в повозке, которую везет человек, но, проехав небольшое расстояние, утешаю себя мыслью, что он таким способом зарабатывает на жизнь себе и своей семье.

Проезжая часть улиц в превосходном состоянии. Чем объяснить это, я не знаю. Может быть, мостовая остается гладкой потому, что по улицам не ездят пивные фургоны, или из-за того, что здесь нет нью-йоркских муниципальных чиновников, отвечающих за состояние дорог.

Пункт моего назначения — редакция местной газеты, где я встречаюсь с двумя смышлеными молодыми шотландцами, владельцами обеих городских газет. Они с большим вниманием выслушали историю моего путешествия и задают много вопросов.

Я интересуюсь новостями из Египта, и мне говорят, что согласно проступающим оттуда сообщениям махдисты совершают злодейские нападения, но о происшествии на рынке в Порт-Саиде не упоминается, и я больше не развиваю эту тему.

Когда нужно уходить, я приступаю к осуществлению своего хитрого плана.

Зная, что газетчики постоянно имеют дело с местным отделением связи, я отдаю им тексты телеграмм и деньги за отправку моему редактору в Нью-Йорке и лондонскому корреспонденту «Уорлд».

— Не могли бы вы это сделать для меня? — говорю я с милой улыбкой. — Сегодня я занята под завязку.

Они любезно соглашаются.

В телеграмме, адресованной в Нью-Йорк, содержится краткое изложение событий с того момента, как я отплыла из Порт-Саида, без упоминания о покушении на меня и происшествии на рынке. В телеграмме, отправляемой в Лондон, я прошу корреспондента собрать информацию о торговце ножевыми изделиями Джоне Кливленде и прислать ответ в Гонконг, чтобы было больше времени на тщательную проверку.