Елена Муравьева - ЖИЗНЬ в стиле С

— Это что еще за краля? — прошипела Надин. Появление тетки стало для нее полной неожиданностью.

— Это наша дамочка переоделась, — раздался голос Ивана. — Смотрите, какая у нее обувка.

Действительно, из-под подола простого платья выглядывали кокетливые носки дорогих туфелек.

— А ну-ка, ребятишки, сгоняйте на разведку, выясните, зачем наша подопечная сюда пожаловала.

Не успели, однако, мальчишки сделать и десяти шагов, как сонную тишину окраинной площади разорвал грохот выстрела. Дверь страховой конторы распахнулась, на мостовую выбежали трое вооруженных мужчин в черных масках. Двое в руках держали по мешку, третий прижимал к груди белую картонную коробку. На мгновение остановившись, он обернулся и метнул коробку к порогу здания. Грянул взрыв. Дым и тучи пыли укрыли особняк.

Пролетка худого тронулась на встречу грабителям; подобрав пассажиров, набрала скорость, понеслась по булыжной мостовой. Еще мгновение и преступникам удалось бы скрыться.

Не получилось.

Пронзительно взвизгнув, Витек бросился к экипажу, ужом повис на оглобле и резанул, невесть, откуда взявшимся ножиком, вожжу. Лошадь тот час резко забрала в бок и, обрывая упряжь, понесла. Бешеная гонка завершилась падением. Коляска опрокинулась и с грохотом треснула пополам.

Из-под обломков выскочили двое мужчин, побежали в ближайшие переулки. Мешков у них в руках не было.

Третий грабитель появился чуть позже, и, сильно хромая, придерживая рукой левой бок, заковылял вслед. Неловкий порыв оборвала пуля. Подельник, первым, достигший спасительных далей, всадил в бедолагу порцию свинца.

Минуту после выстрела на площади царила тишина. Затем раздались крики, свист городовых, истошно завизжала какая-то баба. К рухнувшему экипажу потянулся народ. Возле трупа хромого стала собираться толпа.

Надин дернула вожжи и, стараясь не обратить на себя внимание, свернула в тихую улочку. Там, озираясь, сорвала с себя мужской наряд, бросила тряпье в сточную канаву, привязала лошадь к фонарному столбу и вернулась на площадь.

Очень кстати. Толстый пристав как раз допрашивал свидетелей. Показания давала …брюнетка. Вернее она, в роли грузной мещанки.

— Оне как выскочать…как пальнуть…как побегуть в екипаж. Я обмерла от ужасу. Страх-то какой твориться на белом свете. Среди дня…при всем народе…гряблють…

— Ты не болтай чушь, ты, по сути, докладывай, — оборвал словесный поток полицейский. — Какие бандиты из себя были? Рост? Фигура? Приметы?

Брюнетка зачастила:

— Я ж говорю: страшные. Росту не мерянного. В каждой руке по три пистолета. На рожах маски. Жуть.

— Кто еще что видел? — Пристав повернулся к толпе. Однако дама знала свою роль на отлично.

— У одного вроде бы руки не было, — задумчиво, словно самой себе, сказала она.

Служивый мгновенно развернулся к ней.

— С чего это ты взяла про руку?

— Точно… — не ему, снова самой себе, поведала липовая мещанка. — У его рукав болтался как флаг.

— Не врешь?

— Ей Богу.

Надин тяжко вздохнула. Сейчас начнется. И точно, ложь брюнеточки породила всплеск бурной народной фантазии.

— А у другого на глазу черная повязка вроде была, — полились домыслы из толпы.

— Кричал он что-то не по-нашему.

— Стрелял с левой руки.

У порога страховой конторы бледный управляющий прижимал к груди извлеченные из поломанной кареты мешки с деньгами. Полицейский офицер допрашивал Витька. Иван изо всех сил помогал другу.

— Значит, ты увидел, как мужчины с оружием в руках выскочили из «Доверия» и побежали к пролетке?

— Ага, — согласился Витек с совершенно дурацким видом. Глаза выражали обморочную растерянность, губы кривила бессмысленная улыбка.

— Мы вдвоем видели мужиков и револьверы, — внес ясность Иван.

— Кучер стегнул лошадь, ты бросился на оглоблю и перерезал шлею?

— Ага, — кивнул Витек.

— Так и было, ваше благородие. Бросился и перерезал, — Ивану работал как заправский переводчик.

— Зачем ты это сделал? Тебе что больше всех надо? — Офицер впился пронзительным взглядом в лицо мальчишки. — Так ведь и погибнуть недолго.

— Хрен его знает, — задумался над совершенным подвигом юный герой.

— Он, ваш благородь, слегка не в себе, — расставил точки над «i» Иван, — и много чего творит не подумавши. В детстве с забора навернулся головой, с тех пор то спит день-деньской, то песни орет, то драки устраивает.

Надин улыбнулась краем губ. Здесь тоже дурачили следствие. ПРичем не менее умело.