Елена Муравьева - ЖИЗНЬ в стиле С

Кроме Господа Бога Андрея Аркадьевича берегла и родные спецслужбы.

— А вы не боитесь, что кто-нибудь из революционеров воспримет вашу игру всерьез и убьет премьера?

— Боимся. Потому и принимаем превентивные меры. Одной из которых, является задание Надежды Антоновны.

— Объясните толком, что требуется от Нади.

— Ваша супруга должна передать документы в ЦК эсеровской партии или лично переговорить с Ярмолюком.

— Почему именно она?

— Потому, что к ее словам прислушаются. ЦК больше не рассматривает анонимные послания. Обвинения должны быть открытыми, доказательными и исходить из достоверного источника.

— Но все знают про бывшие отношения Надин и Генриха. Заявление будет выглядеть, как обычное сведение счетов, не более.

— Надежда Антоновна известна как честный и принципиальный человек. Никто не заподозрит в ее поступке личные мотивы. Она всегда была лояльна к господину Ярмолюку и ставила интересы партии выше собственных амбиций.

— А что будет, если Надежда Антоновна откажется выполнить поручение?

— Ей предъявят обвинение в покушении на Красавина.

— Но обвинение шито белыми нитками. Хороший адвокат не оставит от него живого места.

— Тогда вашу супругу или дочь призовут к ответу за отравление Люборецкого.

Павел брезгливо поморщился:

— Неужели только ради этого прикончили человека?

— Как можно? — Парасин театрально всплеснул руками. — Придет же в голову такое! Прохор Львович сам умер, по собственному, так сказать, почину. Как ни как, семьдесят шесть лет — возраст почтенный.

— Вы врете. Его убили, чтобы сфабриковать обвинение против Надин.

— Ну и фантазии у вас.

— Но ведь он же был свой…ваш, то сеть…

— Не хотелось бы разочаровывать вас, и особенно Надежду Антоновну, но идеализировать старика не стоит. Его интерес к вашей супруге носил сугубо профессиональный характер. Она идеально соответствовала требованиям операции, потому была взята в разработку.

Матвеев даже поперхнулся от возмущения. Вот сучье племя, выругался в сердцах. Надежда столько лет считала Люборецкого своим искренним другом, а он ее «пас», приручал, готовил на роль жертвы. Стратег хренов!

— Надеюсь, Надежда Антоновна не узнает об этом разговоре? Пусть вспоминает старика по-хорошему. Прохор Львович заслужил это. Он работал не для наград и чинов, а ради порядка в державе.

— В угоду этому порядку моя жена и должна рисковать собой?

— Для нее это привычное дело. Кстати, смелость и решительность вашей супруги сыграли ключевое значение при выборе ее кандидатуры.

— Но…

— Простите, господин Матвеев, но это пустой разговор. Нынешней осенью по эсерам планируется нанести удар. Поэтому Надежда Антоновна, хочет того или нет, отправится в Женеву в любом случае.

В Женеву…ахнул Матвеев, складывая воедино разрозненные факты. Олино внезапное увлечение террором, неожиданное приглашение швейцарцев открыть филиал завода в Женеве, события последних дней — все втягивало Надин в планы жандармов, вынуждало ехать в осиное гнездо русской революции, в распроклятую Женеву. Господи! Матвеев выругался чуть слышно

— Я и так, с оглядкой на обстоятельства, — Парасин выразительно посмотрел на пачку долговых бумаг, — рассказал вам много лишнего. Большего не просите. Я — человек подневольный и обязан следовать приказу.

— Кто же вами руководит?

— Господин Лаубе.

Через пять дней Матвеев, через полковника Парасина, пригласил Бориса Михайловича Лаубе на ужин в ресторан «Арго». Настоящий разговор начался после десерта.

— Слухи о предательстве Ярмолюка муссируются в эсеровской среде давно, — произнес Борис Михайлович и отхлебнул кофе, — дело за доказательствами, которые и предъявит ЦК госпожа Матвеева. Однако перед тем ей следует лично побеседовать с Генрихом Францевичем и постараться убедить Ярмолюка, признать свою вину перед партией и открыто покаяться.

— Для этого необходимы веские доводы, — уронил тяжело Матвеев.

— Конечно. Надежда Антоновна вручит Ярмолюку копии его донесений, в охранное отделение. А также сообщит, что его банковские счета заблокированы и останутся в таком состоянии до особого распоряжения министра внутренних дел.

— Неужели Ярмолюк хранил деньги в Российских банках?

— Он — патриот, к тому же рубль — стабильная валюта.

— И сколько денег на счетах у этого господина? — Матвеева разобрало любопытство.

— Полмиллиона серебром.

— Ого.