Елена Муравьева - ЖИЗНЬ в стиле С

— Фююююю… — Раздался свист, затем пронзительное карканье взметнулось к небу.

Явилась Инесса-Ирина. Зачем, удивилась Надин. Появление барышни стало для нее полной неожиданностью.

Еще больше удивилась Надин, обнаружив, что барышню ожидали! Сквозь толпу, к ней пробирались мужчины. Тоже крепкие, уверенные, с очевидными полицейскими замашками, через пару минут они взяли красотку в тесное кольцо.

— Кха— кха— ааа…. — Ванька кашлял, как чахоточный, предупреждал: вот и следующий гость. Господин Лаубе, собственной персоной.

Борис Михайлович занял место в первом ряду и почти разу же зазвенели колокола, распахнулись кованые двери собора. На трибуну поднялись священники в праздничных рясах и чиновники городской управы в тугих воротничках. Оркестр грянул гимн.

— Премьер Красавин… — восторженный шепот пролетел над головами ликующей толпы.

Минуя радостно аплодирующую публику, премьер-министр Российской империи, в сопровождении трех министров и двух генералов прошествовал в президиум. Выглядел Андрей Аркадьевич Красавин неважно: серое лицо, опухшие веки, усталое равнодушие в глазах.

Надин крутила головой, стараясь не упустить из виду Виталия, Инессу и Лаубе. Последний стоял спиной к Надин и почти не двигался. Зато парень и девчонка буквально места себе не находили. Особенно суетился Орлов. Глаза лихорадочно блестели, губы кривились в странной ухмылке, руки то и дело поправляли волосы, ворот рубахи, шарили под полой пиджака. Инесса-Ирина держалась спокойней, но тоже волновалась изрядно

С трибуны между тем неслись бравурные речи. Губернатор сыпал победной цифирью, настоятель благодарил Бога, представители общественности сетовали на текущие социальные проблемы. Надин не слушала. Затаив дыхание, она ожидала развития событий. Казалось: она знает, что произойдет дальше. Она это уже видела раньше. Уверенное равнодушие мужского затылка, красивая женщина, взволнованный юноша…еще мгновение и течение праздника оборвут выстрелы. Когда рассеется паника, на площади будет три мертвых тела. Труп чиновника, ставшего жертвой террористов; юноши, в него стрелявшего и промахнувшегося, и красивой молодой женщины, довершившей кровавое дело.

В знании своем, в картинке, что рисовалась в мозгу, волосы мертвой женщины были русыми и короткими; в остальном, яркой красотой, стройной фигурой, отчаянной преданностью террору, женщина напоминала Инессу-Ирину.

Господи, взмолилась Надин, только не это! Восемь лет назад, при схожих обстоятельствах погибла ее подруга Елизавета Новикова. Она соблазнила полицейского офицера, долго и увлеченно играла в шпионские страсти, потом пошла на акцию вторым номером и была застрелена при задержании. До последней минуты Лиза верила, что обхитрила охранку; что совершает поступки, продиктованные собственной волей; что победа за ней и подозрения Надин — пустое завистливое резонерство.

— Вашу бедную Лизу, конечно, использовали, — прокомментировал позднее Прохор Львович Люборецкий. — А потом убрали, чтобы под ногами не мешалась, не компрометировала государевых слуг.

— Неужели ее смерть была заранее запланирована? — удивилась Надин.

– Это нормальная рабочая практика. Зачистка отработанного материла.

Нынешняя ситуация повторяла прошлое с фотографической точностью. Вздернутый подбородок Инессы-Ирины выдавал решительные настроения. Без сомнения барышня, страховала Орлова, и в случае его неудачи собиралась стрелять.

«Господи, что делать? — Надин растерялась. — Сейчас ее убьют. Надо спасать эту дуру!» То, что стрелков может быть два, Надин упустила из виду и сейчас ругала себя за это. По ее плану карманники должны были обезоружить Орлова, то есть попросту украсть у парня пистолет. Как вывести из игры еще одного человека? Этого Надин не знала и нервно теребила в руках платок, не представляя, что предпринять дальше. От полной безнадежности она решила сама предупредить девчонку и даже сделала шаг в сторону брюнеточки.

— Не стоит суетиться, милая, — прошептал знакомый голос. Павел? От удивления Надин едва не вскрикнула. Менее всего она рассчитывала обнаружить рядом мужа.

— Надо остановить Инессу..

— Надо — остановим, — для Матвеева как всегда не существовало проблем, одни задачи.

— Но как? — Барышню держали «под колпаком» по крайней мере, десяток сыскарей.

— Разберемся.

— Слово предоставляется…нашему почетному гостю…господину премьер-министру… Андрею Аркадьевичу Красавину, — проанонсировала трибуна под шквал нескончаемых аплодисментов.