Кэролайн Роу - Успокоительное для грешника

Гвалтер в конце концов согласился, что я прав.

— Думаю, можно было бы попытаться, — сказал он, — но я постараюсь, чтобы они были достойно вознаграждены.

— Что значит «достойно»? — спросила его жена.

— Что я найду достойное пожертвование для выражения благодарности за возвращение нашего сына, — резко ответил муж.

— И тут, — сказал епископ, снова открыв глаза, — мы подошли к основной части нашей истории. Теперь я продолжу рассказ. Спасибо, сеньор Исаак.

— Мы подошли к прошлой пятнице, — сказал Беренгер, отпив успокаивающего травяного отвара. — Конец мая. И нет нужды напоминать вам, что май в этом году похож на август горячими ветрами и жгучим солнцем, что город до сих пор задыхается от жары, ждет прохладных ветров с гор.

Под конец дня, посетив множество здоровых пациентов, которые требовали одного и того же — рассказа о недавнем путешествии Исаака в Таррагону, сплетен о своем епископе и его проблемах, слухов о войне, которую король собирается вести против сардинцев, Исаак сидел в кабинете сеньора Гвалтера Гутьерреса, вел разговор о местных делах, перед этим он принес большое облегчение жене сеньора Гвалтера, страдавшей от легкого недомогания.

— У нее было воспаление горла, — уточнил Исаак.

— Да, — продолжал Беренгер. — Врач упомянул об одной новости, которую слышал в тот день несколько раз, не имея понятия, что она должна храниться в большом секрете.

— Мне продолжать? — спросил Исаак.

— Теперь, — сказал Беренгер, — передайте ваш разговор с ним.

— Ваше Преосвященство, — негромко заговорил Исаак. — Я упомянул, что слышал о том, что он планирует большое новое предприятие, и сказал:

— Сеньор Гвалтер, как врач рекомендую вам дождаться прохладной осенней погоды, а потом уже начинать дело, которое потребует много труда и, возможно, бессонных ночей.

— Новое предприятие? — переспросил Гвалтер. — Кто говорил об этом?

— По крайней мере, трое или четверо, — ответил я, не называя имен. — Это неправда?

— Конечно, неправда. Нужно быть сумасшедшим, чтобы начинать новое дело в такую жарищу — ведь впереди еще июль. Интересно, откуда взялся этот слух.

— Нетрудно догадаться. Вы требовали возврата долгов. Значительных сумм. Поэтому соседи решили, что вы начинаете новое, требующие больших денег, — стало быть, значительное — предприятие.

— Неужели я не могу собрать долги, не вызывая таких нелепых домыслов? — проворчал сеньор Гвалтер.

Я рассмеялся.

— Это означало бы требовать от ваших соседей слишком многого.

— Собственно говоря, сеньор Исаак, я собирался побеседовать с вами об этом деле. В определенном смысле вы принимаете в нем участие.

— Я? В вашем новом предприятии?

— Нет-нет. Это не деловое предприятие. Я подумывал о том, чтобы сделать пожертвование в монастырь Гроба Господня в Палере. И по странной, полагаю, счастливой, случайности, я нашел превосходную вещь.

— Что же это?

— Только никому об этом ни слова, — сказал сеньор Гвалтер. — Я знаю вас как сдержанного человека и уверен, что вы не будете болтать с моими соседями. Мне повезло встретить человека, у которого есть такой священный — такой необычайный — предмет, что мне даже с трудом верится, что это правда.

— И что же это? — спросил я.

Он так подался вперед, что я ощутил в ухе его дыхание.

— Это священный Грааль, — прошептал он. — Та самая чаша, из которой Христос пил на Тайной Вечере. Никакой предмет не может быть более священным.

— И этот человек готов продать его вам? — спросил я.

— Да. Он слышал, что я честный человек, которому можно доверять.

— И вы будете хранить такую реликвию в своем доме?

— Ни в коем случае. Только очень короткое время. Я пожертвую ее.

— Очевидно, собору, — сказал я. — Это представляется логичным.

— Нет-нет. После всех неудобств и неприятностей, которые я претерпел, пока епископ был в отъезде, и промедления с решением моих проблем после того, как он вернулся? С какой стати мне что-то жертвовать собору? Нет. Священная чаша достанется монастырю Гроба Господня, где вылечили моего сына. Теперь он в полном здравии, и вы сами говорили, что я должен быть благодарен монахам.

— Совершенно верно, — сказал я. — Так оно и есть.

А потом спросил:

— Вы уверены в этом человеке?

— Даже если б не был уверен, — ответил Гвалтер, — у него есть документы, неоспоримо подтверждающие, что это подлинный Грааль.

— Конечно, — сказал я. — Он не мог обойтись без документов.

— И с этими словами, — стал продолжать епископ, — добрый сеньор Исаак покинул дом сеньора Гвалтера и пришел сюда. Этот его визит был последним в тот день, притом цель у него была более возвышенная, чем мои мелкие проблемы со здоровьем: мы собирались играть в шахматы.