Кэролайн Роу - Успокоительное для грешника

Она сглотнула, уткнулась лицом в плечо матери и заплакала.

— Ну и прекрасно, — сказала Юдифь, похлопывая ее по плечу. — Я рада, что ни с кем ничего не случилось. Иди, выпей чего-нибудь горячего, поговорим об этом утром. Спасибо, сержант, — обратилась она к нему. — Угостить вас чем-нибудь?

— Нет, спасибо, сеньора Юдифь. К сожалению, меня ждут во дворце.

— А что мой муж и мальчик?

— Вскоре они будут здесь, — успокоил ее сержант.

Несмотря на оптимистичное обещание сержанта, остальным участникам этого долгого ночного приключения суждено было еще какое-то время не ложиться в постель. Они расселись вокруг стола в епископском дворце, и каким бы волшебством ни управлялись такие кухни, как у епископа Жироны, еда — горячий суп, холодное мясо, фрукты и хлеб — появилась перед ними чудесным образом, несмотря на ночной час. Юсуф не ел с полудня и отдавал должное всему в пределах его досягаемости. Даниель, смертельно усталый и неважно себя чувствующий, пытался связно рассказать о том, что пережил этой ночью.

— Думаю, — сказал он, завершая рассказ, — что только благодаря счастливой случайности Себастьян не заколол меня кинжалом.

— Почему вы говорите так, сеньор Даниель? — спросил Бернат.

— Я кожей ощутил острие, когда этот человек оступился. Он вскрикнул и упал, выронив оружие.

— Это не совсем случайность, — сказал Юсуф с набитым ртом. Проглотил. — Тут не было ничего особенного, — добавил он извиняющимся тоном, оружия у меня не было, и я не мог придумать ничего другого.

— Что ты имеешь в виду? — нетвердым голосом спросил Даниель.

— Вот что, — ответил Юсуф с недовольным видом. — Он, казалось, вот-вот убьет вас, и он слишком сильный, чтобы я мог повалить его на землю голыми руками. Я бросил ему в лицо горсть земли, и, видимо, кое-что попало в глаза.

— Юсуф, этого оказалось достаточно. Я обязан тебе жизнью, — сказал Даниель.

— Раз так, — проговорил Беренгер, — нам нужно проявить заботу. Донесите молодого человека до постели со всей заботливостью и усердием, — распорядился он, махнув рукой, и снова повернулся к собравшимся.

И когда Даниеля несли на носилках домой под опеку его тети Дольсы, а писцы записывали показания остальных свидетелей, Ракель с ужасом глядела в зеркало при свете свечи на грязь, слезы и пот, смешавшиеся на ее лице.

— Неудивительно, — сказала девушка своей единственной свидетельнице, ночи, — что он не узнал меня.

Тем временем в скудном свете заходящей луны Жуакин шел широким, уверенным шагом, глядя то на звезды, по которым ориентировался, то на землю под ногами.

Время от времени путь Жуакина пересекался с людьми, у которых были свои причины выйти ночью за город. Его никто не замечал. Лишь ночные существа выдели, как он идет, и шумели немного громче, когда он шел среди них.

Епископ уютно сидел со своим врачом в тенистом уголке своего сада.

— Себастьян, — сказал Беренгер. — Никто не мог ожидать от него такого. Он казался смирным. Жадным, неприятным, но не головорезом.

— Полагаю, ему помогал один его старый слуга, — сказал врач. — Ваше Преосвященство помнит человека, которого называли Буйный Марк?

— Помню, — угрюмо сказал епископ. — Тот день, когда он бежал из епархии, был радостным для всех.

— Если я не ошибаюсь, он вернулся, — сказал Исаак и сделала паузу, потому что слуга принес им кувшин холодного питья. — И его сильные руки наверняка были очень нужны сеньору Себастьяну. Однако, несмотря на всего его жалобы и плохое пищеварение, Себастьян силен.

— Маленький Юсуф очень возмущался этим, — сказал со смехом епископ. — Казалось, считал, что с его стороны непорядочно быть таким сильным. Однако, мой друг, я не понимаю, как мог такой человек, как Себастьян, пойти на столь жестокие преступления.

— Но Ваше Преосвященство знает, что происхождение и воспитание не гарантируют добродетели, — заговорил врач. — У меня не возникло никаких подозрений. Я тоже считал его незначительным человеком, — добавил он с сожалением. — А ведь именно я должен был бы сразу о нем подумать. Богатый человек, он постоянно жаловался на то, как страдает из-за бедности; я знал о его жадности по тому, как он обходился со своими несчастными слугами. По его мнению, все остальные были богаче его и жили лучше. Но он тратил немало золота на то, чего хотел.

— Он много тратил на провидцев и астрологов…

— И на врачей, Ваше Преосвященство. Не упускате этого из виду. Хотя охотно отказался бы платить нам гонорар, если б счел это возможным.