Елена Руденко - Холодные воды

Когда граф вошел в зал, я с огромным трудом старалась не смотреть в его сторону. Обменявшись приветствиями с некоторыми важными господами, граф подошел ко мне. Казалось, что умру, пока дождусь его.

-- Надеюсь, вы не забыли о моей скромной просьбе? -- шепнул он мне.

Хотелось воскликнуть: "Не забыла! Я постоянно думала об этом!". Однако вспомнились наставления сестры, и я с приветливой учтивостью произнесла:

-- Я готова сдержать свое обещание и отдать вам два танца, выбор которых оставила за собой.

-- Премного благодарен за любезность, -- улыбнулся граф.

Граф Н* по типажу похож на Тимоти Далтона. Автора портрета не знаю

-- Хотелось бы заметить, что наш первый танец следующий, -- произнесла я, чувствуя, как краснею.

О! Как ужасен этикет! В ресторации Кисловодска все гораздо проще, даже "водяное общество" из Петербурга забывает о вычурных манерах. Кавалер легко может пригласить на танец незнакомую даму, и никто не сочтет его грубияном.

Заиграли звуки вальса, и мы закружились...

После танца отправились в гостиную за мороженым...

Никогда не забуду взгляд графа. Мы снова оказались в пустой комнате одни... и тогда он поцеловал меня... Затем вдруг смутился и, извиняясь, попросил, чтобы я не рассказывала своей родне о его внезапном порыве.

-- Надеюсь, завтра вы посетите салон Софи Карамзиной? -- поинтересовался он.

-- Возможно, -- сдержанно ответила я, -- но мне бы хотелось, чтобы вы нанесли нам визит завтра в обед... Простите за вольность...

Понимая, что мое предложение прозвучало слишком необдуманно, я спешно добавила.

-- Полагаю, мои родственники будут очень рады видеть вас своим гостем.

-- Я был бы счастлив нанести вам визит. Ваши родственники весьма уважаемые в свете люди...

"Уважаемые в свете люди"... Я вздрогнула. Ах да, опять светский снобизм! Будь мои родственники "неуважемыми в свете", граф не стал бы даже говорить со мною...

В это мгновение граф коснулся поцелуем моей руки и напомнил о следующем танце, что прогнало все мрачные мысли.

В зале мы встретились с Ростоцким, который окинул графа удивленным взглядом, будто не ожидал увидеть его на этом балу.

-- Простите, -- наконец, произнес Ростоцкий, -- граф, будьте любезны уделить мне пару минут...

-- С превеликим удовольствием, -- ответил граф, -- но после вальса. Барышня обещала мне этот танец. Если я его пропущу, то буду очень огорчен, поскольку другие танцы барышни Александры заняты...

Ростоцкий сдержанно кивнул.

-- Разумеется, я подожду, граф.

После танца я вернулась к сестре, пытаясь собрать спутанные мысли.

-- Граф Н*, оказывает тебе внимание, -- удивленно произнесла она.

Да, она произнесла эти слова именно удивленно. Ничего не могу понять. Ростоцкий тоже не мог скрыть явного удивления. Неужели они уверены, что я недостойна графа? Неужто всему виною мои манеры? Или проклятый мистический дар?

К нам подошел Ростоцкий.

-- Мне стыдно признать, но я дурно думал о графе, -- произнес он натянуто.

-- Позвольте узнать причину? -- прямо спросила я.

Серж замялся.

-- Граф был дружен с Коко, не так ли? -- хихикая вмешалась в наш разговор одна из дам. -- Неужто вы заподозрили его в убийстве?

Я внимательно смотрела в глаза Ростоцкого, ожидая ответа.

Мне были понятны его чувства и боль утраты любимой, но подозревать в убийстве всех, кто был знаком с Коко -- безумие.

-- Возможно, заподозрил, -- ответил он усталым тоном.

-- Все возможно, -- продолжала болтливая дама, -- граф мог убить Коко, как и любой из ее поклонников. Обычно эти прелестные особы слишком любопытны и умеют разговорить любого. А затем, после разлуки разлуки, куртизанки решаются на шантаж, желая заполучить от былого благодетеля хороший доход.

-- Да, нынче каждый знатный господин, который хотя бы однажды заговаривал с Коко, под подозрением, -- ироничным тоном заметила Ольга, -- а так же их жены или невесты...

Дама, не поняв иронии, важно закивала.

Ростоцкий, который явно почувствовал себя неловко, спешно покинул нас. Болтливая дама, к счастью, была приглашена на следующий танец, и мы были спасены от дальнейшего неприятного разговора.

Ольга не стала больше донимать меня расспросами о графе, вернувшись к переживаниям Адели Кулагиной, которая впервые на моей памяти танцевала все танцы подряд. Такой внезапный порыв к развлечениям порадовал ее опекунов, которые относились к Типанскому весьма предвзято, видя в нем очередного мошенника, выпрашивающего деньги у жалостливых барышень.