Елена Руденко - Перстень Сулеймана[СИ]

Моя спутница, поддавшись порыву, бросилась мне на шею. Я обнял Ольгу, выражая ответную радость. Мы были одни среди гор, и никто не посмел обвинить нас в нарушении этикета.

Дорога далась мне удивительно легко, я будто бы позабыл о предательской слабости. Неужто я, действительно, успел сродниться с горами, и они исцелили меня? Однако тяжёлое предчувствие не покидало меня, я всерьёз опасался за судьбу искателей, ведомых подозрительным следопытом.

К сожалению, моё беспокойство оказалось не напрасным. Я до сих пор отчетливо вспоминаю, как мы подошли к горному уступу. Моё внимание привлёк кусок чёрной ткани… Спустившись вниз, я увидел женщину в чёрном, лежащую ничком на земле. Её тонкая белая рука сжимала горсть мелких камней.

— Мадам Венсан! Это она! — воскликнула Ольга, прильнув ко мне.

Я протянул руку, чтобы перевернуть тело.

— Нет, не стоит, — взмолилась моя спутница, — зачем нам глазеть на её старое лицо?

— Старое лицо, вы так полагаете? — я не сумел сдержать иронии.

Ольга с недоумением смотрела мне в глаза.

Я перевернул тело. Мы увидели мёртвое красивое лицо юной девушки. Я молча указал на изящную руку провидицы, не подходящую для дамы в возрасте.

Судя по ране у виска, она умерла, ударившись о камень. Возможно, она оступилась в пути. Её спутники даже не потрудились похоронить бедняжку.

— Вы давно заподозрили, что Венсан молода, — Ольга вспомнила мои размышления, — вы обратили внимание на её походку…

— Она носила перчатки и вуаль, дабы скрыть не старость, а молодость, — ответил я. — Замечу, разве дама преклонных лет при всём желании смогла бы пуститься в столь тяжкий путь.

— Но откуда она знала фокусы мадам Венсан?

— Возможно, она была её компаньонкой, — предположил я.

Мы укрыли тело камнями, дабы не дать воронам пировать на человеческих костях, водрузили крест из веток. Не знаю, какой веры была несчастная, но Ольга настояла на подобном погребении.

Она долго оборачивалась, дабы взглянуть на могилу девушки, вздыхая о её судьбе.

— Зачем ей понадобилась подобная авантюра? — шептала она. — Умереть такой молодой!

Не обладая даром, я догадывался, что вскорости нам встретятся безжизненные тела остальных искателей. Неужто правду говорят о гневе горных духов? Теперь я был готов ко всему.

Наступила ночь, грот стал нашим приютом. Ольга, давно позабыв об этикете, прильнула ко мне. Мы быстро уснули под мирное потрескивание костра. Теперь я уже не мыслил своего существования без смелой, но такой нежной и беззащитной Оленьки.

Проснулся я, когда первые лучи солнца едва проникли в грот, моя спутница ещё спала. Я смотрел на её лицо, Ольга казалась мне неземным существом, но столь близкой и притягательной… Мне не удалось сдержать своего порыва, я поцеловал её… Ольга лениво открыла глаза, улыбнулась, одарив меня игривым взором.

— Мне кажется, нам стоит продолжить путь, — произнесла она с наигранной суровостью и рассмеялась.

— Вы правы, сударыня, — смущённо ответил я.

Ольга была столь соблазнительна, ещё минута и я бы уже не смог отвечать за свои поступки.

Не буду вдаваться в описания начала нашего пути — скучная тяжёлая дорога.

Мы пришли во владения горного князька бандитской наружности, с которым Торвалил договаривался о похищении нашей "карты". Я весьма притомился слушать болтовню Торвалина и Безымянного на тарабарском языке. Девчонка сбежала, я долго чертыхался. Как нам потом объяснил Безымянный, она сбежала в сопровождении персидского гостя, который направляется к перстню. Там мы её и схватим — решил я…

К нашему величайшему сожалению, Безыменный сообщил, что дальше придётся идти пешими. Мы не скрывали нашего недовольства, но спорить не смели.

…Меня удивило, как старушка Венсан столь ловко скачет верхом, а каково было моё удивление, когда она принялась резво карабкаться в горы. Безымянный быстро нашёл ответ.

— Мадам, хватит маскарада, вы моложе нас всех! — сказал он, когда мы преодолели трудную дорогу на гору.

В ответ на его слова, наша спутница подняла вуаль, открыв весьма привлекательное юное личико.

— Прошу не задавать мне вопросов, — твёрдо попросила она.

Мы вняли просьбе барышни и промолчали. Признаюсь, её комедия совсем не занимала, меня беспокоило, сумею ли я выбраться живым из этой передряги. К своему стыду, я ни разу не стрелял из пистолета.

Обитель духов перстня, как назвал их Торвалин, внушала необъяснимый страх. Первое, что напугало нас — это тишина. Затем каждый из нас почувствовал, будто за ним наблюдают сотни невидимых глаз. Нам чудилась, как кто-то постоянно бесшумно следует за нами по пятам.