Лора Роулэнд - Татуировка наложницы

— Я вынужден обвинить вас обоих в убийстве Харумэ и ее нерожденного ребенка, — сказал он, ощущая невыносимую тяжесть в душе. — И в заговоре против режима Токугавы.

Теперь сёгуну решать, где правда, а где ложь. Обменявшись смиренными взглядами, Сано и Хирата поднялись, чтобы уйти.

— Вы преступники! — крикнул им монах Рюко, когда госпожа Кэйсо-ин с рыданиями попыталась подняться. — Вы затеяли заговор против моей госпожи ради продвижения по службе да еще поставили под угрозу ее здоровье. Но вам это не сойдет с рук. Когда его превосходительство обо всем узнает, мы посмотрим, кто сохранит его расположение… а кто умрет изменником!

Дверь открылась, и монах облегченно воскликнул:

— Ну наконец-то, доктор!

Однако это оказался один из детективов Сано, которого сопровождали дворцовые стражники. Он протянул свернутый лист бумаги.

— Простите, что прерываю вас, сёсакан-сама, но у меня срочное послание от вашей жены. Она настаивала, чтобы вы прочли его до того, как покинете это место.

Сано с удивлением смотрел на письмо, недоумевая, что могла сообщить Рэйко, не дожидаясь его возвращения домой. Пока Рюко хлопотал возле Кэйсо-ин, Сано прочел:

«Досточтимый муж!

Хоть вы и приказали мне держаться подальше от расследования убийства, я снова не послушала вас. Но, прошу вас, не гневайтесь на меня и внимательно отнеситесь к моим словам.

Я узнала из достоверного источника, что актер Ситисабуро, переодевшись женщиной, тайно проник в Большие Внутренние Покои в день смерти госпожи Харумэ. Он взял что-то в спальне госпожи Кэйсо-ин и переложил в комнату госпожи Харумэ. Я уверена, что это было письмо, призванное навлечь на госпожу Кэйсо-ин подозрения в убийстве. Еще я уверена, что Ситисабуро украл письмо по приказу канцлера Янагисавы и подбросил его на место преступления для того, чтобы вы его нашли. Видимо, канцлер пытается подставить госпожу Кэйсо-ин и вынудить вас обвинить ее в убийстве.

Ради вас и меня, умоляю, не попадитесь в эту ловушку!

Потрясенный Сано онемел. Потом он молча передал письмо Хирате. Несмотря на свои прежние сомнения в детективных способностях Рэйко, он вполне оценил ее версию. Сано понял, что госпожа Кэйсо-ин для Янагисавы еще больший соперник, чем он сам. И план был явно в его духе. Это объясняло и его доброжелательность, которую он демонстрировал в последнее время: канцлер надеялся в скором времени избавиться и от Сано, и от госпожи Кэйсо-ин — основного препятствия на пути к власти. Его шпионы, видимо, узнали о существовании письма во время очередного обыска Больших Внутренних Покоев. Он помогал Сано и противодействовал попыткам Кэйсо-ин прекратить расследование, поскольку хотел, чтобы письмо стало достоянием гласности. Известие о беременности Харумэ играло ему на руку, переводя заурядное убийство в разряд государственной измены — преступления, которое уничтожит его соперников.

Теперь Сано понял, что тайный текст в дневнике и послание Харумэ отцу должны указывать на кого-то другого, а не на госпожу Кэйсо-ин. Госпожа же Ишитэру, видимо, солгала. Выдвинутая им версия без этого письма разваливалась на части. Сано по-новому взглянул на Кэйсо-ин и Рюко. В страданиях Кэйсо-ин он увидел муки ложно обвиненной женщины, а у Рюко отчаяние невинного человека, борющегося за собственную жизнь. Послание Рэйко пришло вовремя, чтобы не дать ему выдвинуть против них официальные обвинения, но сможет ли он поправить уже сделанное?

— Сёсакан-сама, что будем делать? — На лице Хираты Сано читал собственный испуг.

Кэйсо-ин рвало в ночную вазу, Рюко поддерживал ее голову. Опустившись рядом с ними на колени, Сано поклонился.

— Досточтимые госпожа Кэйсо-ин и господин Рюко. Я должен принести вам свои извинения. Я совершил ужасную ошибку. — Он быстро изложил содержание письма Рэйко и добавил собственные наблюдения, подтверждающие ее правоту. — Я нижайше прошу меня извинить.

Ошеломленная Кэйсо-ин открыла рот. Рюко уставился на Сано и, качая головой, обдумывал возникшую ситуацию.

— Ай-я, симпатичный и приятный человек, канцлер Янагисава, — скрипуче протянула она. — Просто не могу поверить, что он способен сделать с нами такое.

— Поверьте, госпожа, — мрачно произнес Рюко. В отличие от своей покровительницы он прекрасно разбирался в реалиях политики бакуфу и был готов принять объяснения Сано.

— Ужасно! Конечно, я прощаю вас, сёсакан Сано.

Хоть Рюко и оставался холодным — он не мог так легко простить Сано, — но тоже кивнул.