Саймон Ливек - Демон воздуха

Хочу выразить самую сердечную благодарность Лизанне Рэйдис, Джейн Грегори и Бру Доэрти за оказанную поддержку, ценные наставления и поистине неисчерпаемое терпение на протяжении всего времени, которое ушло на написание этой книги. Даже нечего говорить, что без вас я бы не справился с этой работой!

Огромной признательности также заслуживают те авторы и переводчики, чьи труды я использовал, пытаясь воссоздать живой мир древнего Мехико. Было бы невозможно перечислить их всех, но две работы я обязательно должен упомянуть. Первая — это осуществленный Артуром Андерсоном и Чарльзом Диббли перевод «Флорентийского кодекса», замечательной энциклопедии жизни ацтеков, принадлежащей перу фра Бернардино де Саагуна, чьи томики я постоянно держал под рукой в течение последних двух лет. Вторая — труд Инги Клендиннен «Ацтеки. Интерпретация». Когда с десяток лет назад эта книга впервые попала ко мне в руки, я даже представить не мог, чем закончится знакомство с нею. Она продолжает вдохновлять, восхищать и будоражить меня и по сей день.

Но более всего я благодарен своей супруге Саре за то, что терпела меня все те долгие годы, казалось бы, бесполезного творчества, за ее неоценимые советы и бесконечную критику и за то, что всего лишь однажды назвала мой роман «этой чертовой книгой»!

Убийца безжалостен, собака в сердце — собака в жизни. Он человеконенавистник, вредитель, погубитель, лазутчик, растлитель. В своем напоре он стремителен, жесток, необуздан. Он лжесвидетельствует, он обвиняет, он не гнушается поклепом и наветами, он клевещет на людей из ненависти. Он нападает, наносит удары, он убивает людей, оставляя на них свои отметины. Убийца — это демон воздуха. Он проливает чужую кровь.

8 ноября 1519 года конкистадоры во главе с Эрнаном Кортесом вступили в столицу ацтеков Мехико-Теночтитлан. Эти первые европейцы были потрясены, когда глазам их предстал самый величественный город Нового Света. Шли дни и месяцы, но изумление их при виде беленых зданий, садов, храмов, дворцов, базаров только росло, а более всего поражало их огромное скопление людей. Только города-близнецы Теночтитлан и Тлателолько служили домом такому несметному числу мужчин и женщин, какого испанцам не доводилось видеть ни в одном месте. И возможно, ежедневно еще подобные же толпища наполняли остров, где стояли эти два города, — одни добирались на лодках по воде, другие пешком по длиннющим дамбам, соединявшим берега озера, — и вместе с этими людскими потоками прибывали сюда товары для торговли, трофеи и дань.

Конкистадоры подивились бы еще больше, знай они, что эта гигантская столица была основана всего каких-то два столетия назад бродячим племенем презренных варваров, а сама могущественная империя, чьим сердцем город теперь являлся, существовала к тому времени всего-то меньше века. Это была не какая-нибудь древняя, закоснелая, клонящаяся к упадку цивилизация, а молодое сильное государство, постоянно расширяющее свои владения, государство, продолжавшее бы расти, если бы не вторжение Кортеса и его воинства.

За два года с того памятного дня в 1519 году — а если быть точнее, то к 13 августа 1521 года — все было кончено навеки. Почти все величественные здания, некогда так потрясшие испанцев своим великолепием, оказались разрушены до последнего камня, и множество их обитателей, защищая свое добро, погибли — кто от принесенных европейцами болезней, таких как оспа, к коей у жителей Америки не было иммунитета, кто от голода и жажды во время осады города, кто от стальных толедских клинков.

Однако речь в настоящем повествовании пойдет не об испанском завоевании, а о самих завоеванных — необычайном и самобытном народе, который мы называем ацтеками, о народе, величавшем себя мешика. Это всего лишь скромная попытка показать жизнь их великого города во всей его красе и жестокости — от поэзии, цветоводства и изготовления изделий из перьев до кровавых человеческих жертвоприношений, этой своеобразной дани богам, в коих они свято верили.