Елена Ярошенко - Карающий ангел

— Извольте, голубушка Елена Сергеевна, да только лежа мне писать неловко, чернила могу на себя опрокинуть, а вставать пока доктора не велят, говорят, сильное сотрясение у меня в мозгах произошло.

— Хорошо, я сама запишу ваш рассказ, а вы только поставите под ним собственноручную подпись. Сестра, принесите нам письменные принадлежности и бумагу, будьте так добры.

— Эх, никогда не думал, что придется в полицию на кого-то из хозяев доносить, — вздохнул Петр Никодимович. — Да уж не иначе судьба такая, что ж тут поделаешь…

У выхода мы неожиданно столкнулись с Адой Вишняковой. Она шла в больницу с целью пригласить на ближайшее заседание нашей Лиги женский медицинский персонал, среди которого было много сторонниц эмансипации.

— Леночка! Маруся! Рада вас видеть. Вы обе куда-то пропали и совсем не появляетесь на мероприятиях Лиги. Так не годится, девочки! Неужели вы собираетесь предать наши общие убеждения?

— Ада, дорогая, я клянусь, что скоро мы снова со всем пылом займемся делами Лиги. Ну еще неделя-другая, мы только должны завершить одно чрезвычайно важное дело.

— Что ж, поступайте, как подсказывает ваша совесть, но, по-моему, никаких дел важнее борьбы женщин за свои права быть не может. И потом, неужели вы не поможете мне даже с организацией благотворительного концерта и лотереи-аллегри в пользу интеллигентных тружениц? Это бессовестно, я так на вас рассчитывала!

— Адочка, пожалуйста, не сердись. Мы потом тебе обо всем расскажем, и ты поймешь, что у нас не было другого выхода, кроме как уйти на время с общественного поприща. А тебе в помощь мы делегируем мадам Здравомыслову и Женю Дроздову, хорошо?

— Что ж, это не совсем равноценная замена, хотя мадам Здравомыслова полна нерастраченной энергии и Женя очень старательная и ответственная девушка. И все же, надеюсь, у вас в конце концов найдется время, чтобы заняться нашим общим делом? Как можно быть такими легкомысленными и беззаботными, когда миллионы женщин страдают под гнетом мужчин?

Судя по всему, Ада уже полностью оправилась от горя, вызванного утратой близкого родственника.

Вернувшись домой, я решила прежде всего спрятать в сейф показания старика дворецкого.

«Вакханка» висела на стене несколько кривовато, вероятно, когда в последний раз Шура вытирала пыль в спальне, она нечаянно сдвинула угол рамки.

Впрочем, сегодня ведь Шура ездила с нами в больницу, а не занималась уборкой квартиры… Утром же с «Вакханкой» было все в порядке, я бы заметила такой наклон рамки!

Дверца спрятанного под картиной сейфа была не заперта, а лишь прикрыта.

С тяжелым сердцем распахнула я свой несгораемый шкафчик и обнаружила, что он пуст. Ни драгоценностей, ни ценных бумаг, ни васильковой папки с документами, изобличающими лже-Мишеля, ни крупной суммы наличных денег в нем не оказалось.

В моем мозгу промелькнул ряд довольно циничных выражений, которые порядочная дама не должна позволять себе оглашать ни при каких обстоятельствах. Но ведь внутренний голос не заткнешь! Не могу сказать, что я теперь разорена, но удар по моему состоянию был нанесен чувствительный.

Слава Богу, я хорошо усвоила один из главных уроков своего второго мужа, промышленника Лиховеева — никогда нельзя класть все яйца в одну корзину. Разорить меня не так просто — недвижимость, счета в банках, соучредительство в нескольких коммерческих предприятиях останутся при мне.

И все же… Видимо, придется обратиться в полицию. А синяя папка, к несчастью, утрачена. Как бы эти Документы славно дополнили мое заявление… Эх, как же я не догадалась снять с них заверенные копии и передать на сохранение какому-нибудь нотариусу! Ну нельзя, нельзя класть все яйца в одну корзину, сколько раз можно убеждаться на собственной шкуре в прописных истинах!

За моей спиной стояли Маруся и Шура, ошарашенно глядя на вскрытую дверцу пустого сейфа.

— Шура, позови сюда всех, — попросила я.

— А из всех одна кухарка дома, только-только с рынка вернулась, — ответила горничная.

— А Женя?

— Ее нет.

Беглый осмотр комнаты, в которой жила Евгения Дроздова, показал, что исчезли также и ее документы, и лучшие вещи.

Скромная белоснежная блузка и черный галстучек, в которых ходила обычно Марусина секретарша, скомканные, валялись в углу.

Дешевый полупустой чемодан Жени стоял на кровати раскрытый и распотрошенный.

Более детальное изучение шкафов во всем доме позволило сделать еще один вывод — пропали кое-какие новые наряды Маруси от мадам Бертье, мой английский чемодан и кожаный саквояж, пара дорогих шляп, моя любимая французская помада и духи Kechi , недавно приобретенные нами у Мюра и Мерилиза.