Патрисия Финней - Роковой бал

Моя лошадь стала нервно дергать головой, и сэр Чарльз взял ее за уздечку.

— Успокойся, Ласточка, — сказал он, — успокойся! Ты можешь раздавить этого щенка одним копытом, просто это ниже твоего достоинства, так что стой смирно! Видите, миледи? Видите? Когда общаешься с лошадью, надо двигаться спокойно и осторожно.

Я спокойно и осторожно приблизилась к лошади, чтобы потрепать ее по шее. Потом сэр Чарльз подставил мне руку, и я умудрилась забросить себя в седло, не свалившись с него лицом вниз с другой стороны, что обычно со мной случается.

Едва я пристроила одну ногу спереди, а другой умудрилась попасть в стремя и взяла в руки хлыст, как сэр Чарльз, отдуваясь, взобрался на свою лошадь. И тотчас же превратился в совсем другого человека: решительного, полного достоинства и уверенности в себе. Могу поклясться, что именно так он выглядел во времена юного короля Эдварда, когда славился своими победами в турнирах.

— «За что, за что, моя любовь, за что меня сгубила ты…», — распевал мой наставник, пуская свою лошадь рысью, в то время как я, стараясь не нервничать и сохранять равновесие, пыталась двигаться в такт со своей.

Пока мы так прогуливались, разогревая лошадей, сэр Чарльз рассказывал мне о разных вещах. Он всегда так делает, чтобы я перестала думать о том, что вот-вот свалюсь.

Сегодня он сообщил мне очень печальную новость: его брат-близнец недавно погиб в религиозной войне во Франции.

— Я вчера получил письмо, — хмуро сказал сэр Чарльз. — В нем было только известие о его смерти, ничего больше. Увы, мы с Гектором не поладили, когда он уезжал, и теперь я об этом очень сожалею. Правду сказать, он всегда был паршивом овцой и частенько строил против меня козни, но все же он был моим братом!

— Мне очень жаль. Он сражался на стороне протестантов? — осторожно поинтересовалась я.

— Ну да, против этих грязных католиков Гизов, — мрачно ответил сэр Чарльз.

Услышав о Гизах, я нахмурилась. Я тоже их ненавидела, и у меня были на то свои причины: моя мама погибла в результате одного из их гнусных заговоров. Гизы только и мечтали убить нашу королеву-протестантку, и вместо нее возвести на английский трон монарха-католика.

Тут сэр Чарльз стал показывать мне, как правильно посылать лошадь в галоп, и отвлек от мрачных мыслей. Мы потренировались, потом я попробовала пустить Ласточку из рыси в медленный галоп сама.

Это ощущение очень напоминало езду на деревянной лошадке, и мне ни чуточки не было страшно. Я промчалась вокруг Арены, а потом вдоль изгороди и обратно. Я очень гордилась собой, ведь я впервые проскакала галопом и не свалилась!

При виде моего раскрасневшегося лица сэр Чарльз рассмеялся.

— «Я ваш, пока душа жива, Зеленые рукава!» — пропел он и поцеловал меня в лоб, помогая спешиться. — Отлично получилось, миледи! Вы еще научитесь ездить лучше самой королевы!

— Хорошо, что она вас не слышит! — сказала я и не могла не улыбнуться, заметив, как сэр Чарльз изобразил притворный испуг.

— Но ведь вы ей не расскажете? — воскликнул он. — Ради Бога, только не это! Хотите, я попрошу вас об этом на коленях?

Я изо всей силы старалась не рассмеяться.

— Ну что вы, пожалейте свои бедные колени!

Сэр Чарльз поднял на меня лукавый взгляд.

— А вы правы, миледи, колени стоит приберечь! Вы, наверное, ждете не дождетесь завтрашнего дня?

— Нет, — просто ответила я: мне было лень лгать и прикидываться вежливой. — Мне кажется, я еще не готова к замужеству!

— И я вас понимаю, — согласился сэр Чарльз. — Но не все дамы могут позволить себе поступать так, как Ее Величество! Если завтра вы выберете меня, дорогая Грейс, леди Кавендиш, клянусь, я стану относиться к вам так же, как и сейчас, пока вы не вырастете и не станете настоящей женщиной!

Я вздохнула. Сэр Чарльз мне очень симпатичен, но хотя королева и отобрала его мне в женихи среди прочих, я совершенно не хочу за него замуж!

Пришлось пойти налить еще чернил. Начав писать, я и представить себе не могла, что о таком скучном дне можно столько всего рассказать!

Едва я вернулась с урока верховой езды, как мне передали, что королева требовала меня к себе. Я бросилась наверх, переоделась в дамастовый лиф и юбку и поспешила на зов Ее Величества.

Войдя, я присела в глубоком реверансе.

Один из портных личной Гардеробной комнаты Ее Величества стоял перед королевой на коленях и был очень взволнован.