Виталий фон Ланге - Преступный мир [воспоминания сыщика]

Получив такой ответ и видя нахальство со стороны задержанного, я, надев ему на руки кандалы, с двумя конвойными доставил в участок. Назвать своей нас­тоящей фамилии Чернозуб не пожелал, сказав, что его зовут Алексеевым, не помнящий своего родства, но все-таки сознался в убийстве старух. Спустя нес­колько дней в карантине я разыскал и последнего об­виняемого, Городилина. Все подсудимые, повинив­шиеся в преступлении, приговорены окр. судом по 18 лет каторжной работы, за исключением Погуляева, сосланного на поселение в Сибирь по несовершенно­летию.

Убийства совершаются преступным элементом не только с целью ограбления имущества и денег, но совершаются с целью мести; в данном случае преступники убивают своих товарищей за то, что они перешли на сторону полиции; по их выра­жению, продают товарища за деньги, т. е. выдают со­вершенные ими преступления. Преступники за выда­чу известного преступления приводят свой смертный приговор не только над товарищами, но даже над са­мыми близкими родственниками. Нижеследующий мой рассказ покажет, что сын способен убить своих родителей за то, что отец, имея сына, ведущего пороч­ный образ жизни, выдал полиции преступника-сына, совершившего крупную кражу, благодаря чему сын присужден к арестантским ротам.

В Дюковском саду в полуразваленной землянке проживала престарелая чета, супруги Эрнест, зани­мавшиеся нищенством. У них был единственный сын Иоган, который с 14-тилетнего возраста, вращаясь в кругу испорченных товарищей, стал заниматься кра­жами и до 20-ти лет своей жизни успел побывать в тюрьме 7 раз. Несчастные старики-родители не знали, что предпринять против своего сынка: бывали не раз случаи, что Иоган обворовывал своих родителей, ос­тавляя их в том, в чем они вышли из квартиры; при­ходя пьяным, позволял <���себе> оскорблять стариков и даже наносил им побои. Чаша терпения переполни­лась и они решили выдать сына, совершившего кра­жу лошадей и экипажа. Благодаря указанию старика было найдено похищенное и Иоган Эрнест, сознав­шись в этом преступлении, был приговорен в арес­тантские роты на 2 с половиной года с лишением некоторых прав. Отбыл он наказание на 25-м году. Содержась под стра­жею и зная, что причиною его задержания был его родной отец, Иоган поклялся перед товарищами отом­стить отцу. Товарищи поощряли его, восхваляя планы Иогана и давая даже некоторые указания и советы. Тюрьма и вообще места заключения представляют со­бою школу: там имеются свои прокуроры, присяжные поверенные, учителя, наставники, а иногда и доктора. Здесь они обсуждают всевозможные вопросы, крити­куют действия своих товарищей, указывая на те не­достатки, которые обнаруживались при совершении известного рода преступления; говорят о тех товари­щах, которые сообщают полиции сведения о них и тут же приговаривают их к смерти; трактуют о сыскной полиции, о действиях агентов, высказывая их хорошие и дурные качества.

Выйдя из Херсонских арестантских рот с клеймом лишенного прав, Иоган сделался отчаяннейшим пре­ступником. Мысль отблагодарить отца за проведен­ное в заключении время не оставляла его. Приехав в Одессу пароходом, он счел нужным посетить один из кабачков карантина. Здесь он встретился с двумя то­варищами, с которыми не виделся около трех лет и с которыми проводил время в тюрьме. После долгой разлуки изрядно выпил и даже опьянел. Вышел из кабака поздно вечером и, когда дотащился до землян­ки своих родителей, было уже около 2-х часов ночи. Старики совершенно забыли, что у них когда-либо был сын и за последние три года положительно ожили. Вдруг поздно ночью кто-то сильно постучался сперва в дверь, а затем в окно. Старик долго не открывал дверь, ибо был немного глух. Подойдя к окну, ста­рик спросил, кто стучится и, когда услышал голос своего сына Иогана, через окно заявил, что он не признает его за сына и просил немедленно удалиться. Рассвирепевший Иоган, высадив окно с рамою, вско­чил в землянку и крикнул:

«Так вы принимаете своего сына Иогана? Недоста­точно того, что вы продали мою голову полиции, за­ставили меня три года промучиться в арестантских ротах, а теперь и не признаете сына; так знайте, что сын ваш жив и явился поблагодарить родителей» и, схватив нож, лежавший на столе, вонзил в сердце своего отца. Покончив с отцом, он решил убить и мать свою, как единственную свидетельницу происшест­вия. Убитого отца положил на кровать, где лежал труп матери.

Убийство было загадочное: корыстной цели не бы­ло. Чета Эрнест, как занимавшаяся нищенством, ни­какого имущества не имела. О том, что Иоган отбыл наказание, никто не знал.