Дж. Джонс - Пустое зеркало

Прежде всего я благодарю Александру Машинист, моего замечательного литературного агента. Со своими несравненными качествами — умом, твердостью характера, великолепной интуицией, решительностью и преданностью — она являет собой воплощенную мечту писателя. Следом аплодирую издателю Питеру Джозефу, чью поддержку я ощущал постоянно при работе над книгой. Благодарю и славную его помощницу Лорри Макканн за доброту и исполнительность. Большое спасибо редактору Стиву Болдту и старшему редактору Бобу Беркелу. Они в очередной раз доказали справедливость старинной мудрости, что успех большого дела зависит от мелочей. Моя начитанная и смекалистая дочка Тесс Джонс сильно поддержала меня в начале работы, как и мой лучший друг Аллен Аппель. И наконец, спасибо владельцу издательства Томасу Данну, который поверил в успех этой книги.

Она торопливо шагала по темной булыжной мостовой, с досадой перебирая в памяти недавние неудачи. Сама виновата! Зачем, спрашивается, связалась с этим напыщенным актеришкой Жирарди. Ведь Митци, лучшая подруга, давно советовала бросить его и попробовать забраться в постель к Климту. Что было бы, наверное, не сложно. И вот теперь этот никчемный парень, совершенная размазня, выставил ее. У него, видите ли, с утра важная репетиция перед премьерой. И в довершение всего она опоздала на последний трамвай. Ну как тут не расстраиваться.

Мужчина на углу Кёрнтнер-штрассе и Грабен, [1] Грабен — знаменитая торговая улица Вены. — Здесь и далее примеч. пер. тронув пальцами край шляпы, вежливо осведомился:

— Сколько?

Вообще-то его ошибка понятна. Приличную девушку, одну, так поздно (в десять тридцать) на улице не встретишь. К тому же на этом перекрестке предлагала себя половина шлюх Вены. Но все равно, кому понравится, если тебя приняли за проститутку. Поэтому она, расстроившись, тут же свернула в темный переулок за собором Святого Штефана. [2] Кафедральный собор Святого Штефана — визитная карточка Вены, для австрийцев значит то же самое, что для французов Нотр-Дам. Решила, что так быстрее доберется до пансиона, где снимала квартиру.

Вокруг не было ни души. И стояла тишина, почти такая же, как у нее дома в небольшой деревеньке на западе Австрии. Ей вдруг стало страшно. Газеты писали о появившемся недавно в Вене маньяке-убийце. В Пратере [3] Пратер — большой общественный парк и зона отдыха в Вене; вытянут вдоль берега на 5 км. Большую часть занимает так называемый зеленый Пратер, где находятся главная аллея и основные сооружения. На севере расположен парк аттракционов, который часто называют просто Пратером. Здесь находится и гигантское колесо обозрения (Ризенрад). уже нашли тела нескольких его жертв.

Она ускорила шаг, пытаясь унять дрожь. Выбросить из головы эти страсти! Лучше думать о том, как много ей удалось сделать здесь, в столице, за такой короткий срок. Ее деревушка осталась в другом мире. Три года подряд она таскала из конвертов с жалованьем отца по несколько пфеннигов, пока наконец не набрала нужную сумму на билет в третьем классе до столицы. И уехала, а отцу, который все время был хмур и мрачен, и слова не сказала. В Вене она поднялась наверх даже быстрее, чем ожидала, — спасибо красоте и природной смекалке. И вот теперь она любовница самого знаменитого венского актера и натурщица самого знаменитого художника. Правда, не приведи Господь, если отец увидит хотя бы один ее портрет. Впрочем, этого можно не опасаться, папашу интересует только пиво.

А Климт… у него такие пронзительные глаза. Он смотрит на тебя и как будто раздевает, хотя ты уже голая. Заглядывает тебе в самое нутро. В его студии всегда так холодно. Она хнычет, жалуется на «гусиную кожу», а он говорит, что такой вот она ему и нужна. Что от холода у нее сильнее торчат соски. Очень странный этот Климт. Когда в первый раз привел ее в свою студию, то сразу заявил: «Зови меня просто Густль». Но даже и не думал приставать, хотя она заметила, что ему понравилась.