Андрей Баранов - Павел и Авель

– Но при этом вы кажется не забываете пополнять и свой собственный счет? – полюбопытствовал Морозявкин бестактно как всегда.

– О, это сущие пустяки – мои торговые дела. Ведь надо же чтобы меня все считали деловой леди, не так ли? – пояснила Лиза.

– И, кстати, только благодаря мне мы сможем путешествовать на попутном негоциантском судне, не заплатив ни копейки… Так что экономия государственного бюджета налицо! – не преминула похвастаться она.

– Мы знаем ваши заслуги, и поверьте мне, ценим их! – подытожил граф как бы от лица государства.

После непродолжительных сборов компания двинулась в путь. Добравшись до порта, друзья в полном составе погрузились на корабль все той же Вест-Индской компании, и его пузатые бока засверкали под первым весенним солнцем. Раскалывая последний лед, судно двинулось из Северного моря в пролив Ла-Манш.

Во время довольно долгого морского перехода Граф Г. читал поучительные гистории из книжек, Морозявкин развлекался как мог, стреляя чаек из длинного морского аркебуза, а также заплетая и расплетая косичку на своем парике. Кроме того он был всегда в первых рядах, когда полагалось снять пробу с обеда, приготовленного судовым коком, и несмотря на неодобрение помощника капитана Вольдемар никогда не уклонялся от этой обязанности, которую сам на себя и возложил.

Лесистратова же все время возилась с атласом, секретными записками, почтовыми голубями, а также огромным количеством скарба, который она успела накупить и свертками с монетами, что сумела накопить за время путешествия. Она неустанно перепрятывала деньги и разбирала платья, количество которых напугало бы любого мужчину, однако Лиза вознамерилась еще более разнообразить свой гардероб в Париже.

– Признаюсь, мне чертовски надоел холодный германский климат! – философствовал скучающий Морозявкин. – Я жажду весны и парижских запахов! Я вполне созрел для этого и физически и морально!

– Ну насчет твоего морального созревания я не сомневаюсь, – отвечал ему граф весьма серьезно. – А вот в смысле физического… Ведь там, дружок мой, обширнейшее поле для деятельности!

На это Вольдемар ответил ему, что трудностей решительно не боится, и вполне к ним привык. Лиза представила что будет с несчастным Парижем, если туда ворвется Морозявкин, и вздохнула. На самом деле еще на корабле наш повеса начал борьбу со всевозможными трудностями, путем соблазнения прислуги путешествующей торговой аристократии, в чем к немалому удивлению товарищей весьма преуспел.

Граф Г. сложил и спрятал суставчатую подзорную трубу, через которую обозревал окрестности – на горизонте под пронзительные крики впередстмотрящего появились очертания береговой линии Гавра.

Морской порт Гавр уже тогда был очень важным с транспортной точки зрения Само слово Havre означало «гавань», этот город на реке Сене, основанный королем Франциском I в начале XVI века, был морскими воротами севера Франции. Количество кораблей, швартовавшихся там, было огромно. В отличие от обычных провинциальных городков Северной Нормандии, здесь все время кипела жизнь.

Однако наши путники не смогли как следует полюбоваться ни аббатством Гравиль-Сен-Онорен, ни церковью Нотр-Дам, ни резиденцией епископа Гавра, практически ровесницей самого города. Они были полны решимости найти пропавшее сокровище и воротить его на законное место, в Гатчинский дворец, в охраняемый ларец. Правда вновь не представлялось вполне ясным, каким же путем это осуществить – покойный аббат уже очевидно не мог помочь в поисках, хотя конечно и сумел указать даже после своей ужасной смерти общее направление. Оставалось только надеяться, что их противник, Черный барон, играя с ними как кошка с мышкой, заиграется и выдаст тайну.

Так как на территории Франции в то время правила буржуазная Директория, мечте Лесистратовой, с детства желавшей танцевать на балу с принцем или же королем, желательно французским, не суждено было сбыться – Людовик XVI был казнен за несколько лет до описываемых событий, а последний король Франции, Луи XVIII, удачно сбежавший от восставшего народа, жил в эмиграции за пределами страны.

В это время Морозявкин, глядевший по сторонам, вращая головой как сорока, радостно завопил:

– Эге-гей! Да это же старушка Сена! Я узнаю ее!

– Как ты можешь ее узнать, ежели никогда не видел ранее? – недовольно осведомился граф Г., не любивший громких воплей.