Имоджен Робертсон - Орудья мрака

Когда анатом вошел, вид у него был по-прежнему мрачный и усталый, а его поклон в лучшем случае можно было бы назвать формальностью. Испытав приступ сожаления, Харриет сдержалась: она выпрямила спину и приветствовала гостя улыбкой — мимолетной и опасливой. Вслед за анатомом в комнату вошел куда более молодой человек — темноволосый и стройный. Он был хорошо одет, и его платье шло ему, однако в незнакомце чувствовалась основательная серьезность. Харриет улыбнулась ему несколько мягче, понимая теперь, что, возможно, узнала его — это лицо мелькнуло в дальних рядах толпы, собравшейся на дознании. Избегая прямо глядеть на сестер, Краудер махнул рукой через плечо.

— Госпожа Уэстерман, мисс Тренч. Позвольте представить вам Дэниела Клоуда.

Рейчел тоже вскочила на ноги. Обе женщины присели в реверансе, а господин Клоуд поклонился. Казалось, молодой человек чувствует себя несколько неловко и никак не может расстаться со своей слегка взволнованной улыбкой. Он джентльмен, решила Харриет, хоть и не праздный.

— Господин Клоуд, — продолжил Краудер, — стряпчий из Пулборо. Он нанес мне визит нынче вечером, после дознания, и, некоторое время послушав объяснения, касающиеся его дела, я попросил его изложить все это при вас и вашей сестре, мадам.

— Счастлива знакомству с вами, господин Клоуд, — проговорила Харриет. — Садитесь, пожалуйста.

Молодой человек подчинился, едва заметно улыбнувшись и кивнув.

— Благодарю вас, госпожа Уэстерман. — Его голос оказался плавным баритоном с оттенком местной картавости. — Я немного познакомился с этим домом, когда был еще мальчиком, и мой дядюшка вел дела с тогдашними жильцами. Кажется, нынешние владельцы прекрасно содержат его.

Харриет едва слышно поблагодарила гостя и решила, что этот мужчина выглядит крайне благоразумным. Он немного помолчал, и ее взгляд сместился туда, где сидел Краудер, склонившись над своей тростью точно так же, как это было в «Медведе и короне». И вдруг госпожа Уэстерман поняла, что не сможет вынести этого, не сможет сидеть под тучей, которую они сами на себя нагнали, и, как ей показалось, не успев принять осознанное решение, она снова поднялась на ноги. С несколько удивленным видом вслед за ней поднялся господин Клоуд. Краудер лишь бросил на нее угрюмый взгляд.

— Господин Клоуд, прошу прощения за грубость, однако, прежде чем выслушать вас, я должна наедине спросить кое-что у господина Краудера. Рейчел, вероятно, ты можешь попросить госпожу Хэткот принести нашим гостям что-нибудь освежающее. — Харриет обратилась к анатому: — Господин Краудер, будьте так добры, уделите мне минутку своего времени. — Не дожидаясь, пока гость встанет, она покинула салон, перешла коридор и оказалась в пустой столовой, придерживая дверь, пока анатом не вошел следом. Харриет позволила двери закрыться, когда Краудер зашел в комнату, и повернулась, чтобы опереться на нее спиной.

В столовой не зажигали огней. Харриет и Краудер оказались в мире светло-серых теней. Несколько мгновений Краудер постоял в центре комнаты, а когда стало ясно, что Харриет не собирается говорить, он, пристально глядя в ее сторону, обронил:

— Итак, мадам?

Она почувствовала, как ее самообладание лопнуло, будто бы внезапно хрустнув, как сухая ветка под ногами.

— Не смейте говорить мне «итак, мадам», Краудер! Как вам не стыдно! Как можно ненавидеть нас за то, что мы узнали вашу тайну! Это отвратительно с вашей стороны. Я прошу прощения за то, что сказала, однако вы меня рассердили. Вы ведь знаете, что мы не предавали огласке ваше положение. Нам не было о нем известно. Вы боитесь нашего сочувствия? От меня вы его не получите. Вы могли позволить себе роскошь и сбежать от любых недоразумений, которые вам подбрасывала жизнь. В этом я могу вам только позавидовать.

Он изумленно уставился на нее, и губы его побелели.

— Недоразумения, госпожа Уэстерман? Вы смеете именовать то, что произошло в моей семье, недоразумением?

Она мысленно обругала себя за это слово, однако остановиться не могла — ее словно ветром понесло, и обратного пути уже не было.

— И все же сочувствие вам необходимо. Я просчиталась. — Харриет поглядела в глаза анатома, и это ее не испугало. — Проклятье, Краудер! Вы упрямы! Я удивлена, что вы не успели сменить еще полдюжины имен, раз вы изволите так воспринимать людей, знающих хоть что-то о вашем прошлом. Поразительно, что гордыня может заставить человека так смалодушничать!

Анатом приблизился к ней на шаг; Харриет ощутила, что ее спина упирается в дверь.