Нэнси Бильо - Крест и корона

— Хорошо, — сказала я и поспешила было на кухню, но тут настоятельница добавила:

— И еще, сестра Джоанна.

Что-то в ее голосе заставило меня замереть на месте.

— Да?

— Через час собирается капитул, чтобы обсудить различные проступки, совершенные в монастыре за последний месяц. За всеми этими событиями мы совсем позабыли об исправительных мерах. Вам следует обязательно присутствовать.

— Да, настоятельница.

Я ждала на кухне, когда кухарка разогреет бульон, размышляя, какое мне могут определить наказание. Я утешала себя тем, что наверняка окажусь не единственной нарушительницей, чье поведение будут сегодня обсуждать. Да и к тому же… Совсем недавно мы видели в этих стенах две смерти — естественную и насильственную, а брата Эдмунда без всяких оснований заключили в тюрьму. Мало того, Дартфорду грозило неминуемое закрытие. Какое наказание может сравниться с этим?

Но травить душу подобного рода рассуждениями не имело смысла. Что бы ни решила в отношении меня настоятельница, мне придется беспрекословно подчиниться.

Я заглянула в кастрюлю, подвешенную над огнем, — бульон еще не начал кипеть, и принялась беспокойно расхаживать по кухне туда-сюда. Вдруг мои глаза наткнулись на умилительную картинку: тряпичная кукла Марты Вестерли была аккуратно посажена на полку рядом с коробкой, где хранились сушеные травы.

— Почему, интересно, Марта оставила здесь свою куклу? — удивилась я.

Кухарка, шинковавшая овощи, прервалась на секунду. Мы переглянулись: при мысли о детях Вестерли нам обеим стало грустно.

— Или она дала ее вам? — с любопытством поинтересовалась я.

— Джон нашел куклу и принес ее мне, — сказала кухарка и продолжила свое занятие.

— Джон? Конюх?

Она кивнула.

Я подошла к кухарке и легонько постучала ее по руке, чтобы она остановилась. После чего задала очередной вопрос:

— И когда Джон нашел куклу?

Она задумалась на мгновение.

— Вроде как принес ее мне в тот день, когда приехали эти люди из Рочестера, сестра Джоанна. — Она понизила голос. — Да, точно. Ему в то утро велели охранять комнату, где лежало мертвое тело лорда Честера.

Я помотала головой. Разумеется, дети Вестерли не имели никакого отношения к смерти лорда Честера. Мне стало не по себе, когда эта кукла невольно навела меня на мысль, что таинственное исчезновение ребятишек каким-то образом связано с этим страшным злодеянием. Я слышала, что на следующий день после того, как увезли брата Эдмунда, в монастырь прибыл глава семейства Вестерли: он хотел забрать тело жены и выразил недовольство тем, что ее уже похоронили на монастырском кладбище. Когда Леттис умерла, в его дом послали человека, но там никого не оказалось, поэтому сестрам пришлось взять похороны на себя. Погребение на монастырском кладбище было честью для служанки, но господин Вестерли смотрел на это иначе. Он ушел, бормоча проклятия, и отказался отвечать, где его дети. Лишь огрызнулся: это, мол, никого не касается.

Бульон закипел и захлюпал у меня за спиной. Кухарка отлила немного в миску, и я понесла ее на подносе в лазарет.

Эта случайно найденная кукла не давала мне покоя. Поначалу я не могла понять, какая тут может быть связь. Я сидела у постели безучастной сестры Винифред, собираясь покормить ее, когда меня вдруг осенило.

— А что, если они что-то видели? — спросила я вслух.

Сестра Рейчел, отмерявшая какие-то лечебные снадобья, подпрыгнула на месте. Алая жидкость пролилась на стол.

— Сестра Джоанна, смотрите, что вы наделали! — брюзгливо сказала она. — Что вы такое говорите? Кто видел и что?

— Вы не могли бы покормить сестру Винифред? — Я поспешила к двери. — Извините, но это очень важно.

Не дожидаясь ответа, я понеслась назад на кухню и уговорила кухарку дать мне на время куклу.

Стоял промозглый ноябрьский день, но я, не обращая ни на что внимания, без плаща побежала к конюшне. Впервые за несколько недель я действовала осмысленно. После того как увели брата Эдмунда, я чувствовала себя усталой, сломленной и почти все время посвящала уходу за чахнущей сестрой Винифред. Я не узнала о короне Этельстана ничего нового, а с той жуткой ночи, когда дыхание монастыря напугало меня, больше ни разу не ощущала ее мистической силы. Признаться, я пребывала в отчаянии, чувствуя, что никогда не найду этой реликвии и не узнаю имени истинного убийцы лорда Честера. Мой отец обречен до конца дней своих оставаться в Тауэре.

Но сейчас мысль о том, что можно узнать что-то полезное для монастыря, придала мне сил: ноги мои так и порхали над влажной, холодной землей.