Дэвис Лисс: Компания дьявола

Я полез в карман и извлек бумажник, откуда вынул две банкноты по двадцать пять фунтов.

Бейлор изучил их на предмет подлинности, ибо фальшивые банкноты или пустое обещание разгульного лэрда Кайликина его никак не устраивали. Банкноты были выданы местным ювелиром, который имел хорошую репутацию, и мой противник был удовлетворен. Он бросил на стол две свои банкноты, которые я стал изучать, хотя у меня не было причин беспокоиться об их подлинности. Я просто хотел вывести его из себя своей неспешностью. Поэтому я рассматривал их со всех сторон, подносил к горящим свечам, тщательно изучал каждую написанную букву.

— Положи их на стол, — сказал он немного спустя. — Если ты не пришел еще к заключению, то вряд ли когда-нибудь придешь, если, конечно, не попросишь о помощи какого-нибудь вашего шотландского провидца. К тому же моя репутация здесь хорошо известна, в отличие от твоей. Мы начинаем со ставки в пятьдесят фунтов, но последующие надбавки не должны быть ниже десяти фунтов. Понятно?

— Ладно. Начнем дуэль.

Я положил на стол левую руку с вытянутым указательным пальцем. Это был условленный сигнал для крупье, что я хочу проиграть эту партию.

Даже во времена, когда мне нередко доводилось играть в карты, я не находил особого удовольствия в качо, так как в этой игре слишком часто приходится принимать решения, исходя из неизвестных факторов. Иными словами, это состязание скорее в везении, чем в умении, а меня это мало интересовало. В игру играют неполной колодой — берутся лишь карты от туза до шестерки каждой масти. Всем игрокам сдается по карте, игрок делает ставку, и круг повторяется еще два раза, пока у каждого игрока не будет на руках по три карты. Туз считается низшей картой. Тот, у кого лучшие карты, выигрывает.

Мне достался туз червей. Неудачное начало в такой простой игре, где партии часто выигрываются просто более высокой картой. Я улыбнулся, словно только и ждал такую карту, и бросил десять фунтов на середину стола. Бейлор последовал моему примеру, и мой сообщник крупье сдал мне еще одну карту. Тройка бубен. Снова не повезло. Я прибавил еще десять фунтов, то же самое сделал Бейлор. Моей последней картой была четверка пик. Пропащее дело. Мы оба положили на стол по десять фунтов, и Бейлор велел мне выложить карты. Мне нечем было похвастаться, а у него было качо — три карты одной масти. Одной партией он лишил меня восьмидесяти фунтов — примерно половина того, что я мог заработать за год. Однако деньги были не мои, и мне велели их проиграть, так что жаловаться было не на что.

Бейлор грубо захохотал, как злодей из кукольного спектакля, и спросил, не желаю ли я еще больше себя унизить, сыграв еще одну партию. Я сказал, что не побоюсь ответить на его вызов, и снова дал знак крупье, что хочу проиграть. Соответственно, вскоре я потерял еще восемьдесят фунтов. Теперь я вел себя как человек, раздосадованный подобными событиями. Я что-то ворчал и бурчал и раздраженно пил вино.

— Можно сказать, — обратился ко мне Бейлор, — что вы проиграли эту дуэль. Теперь отправляйтесь восвояси. Отправляйтесь обратно на север, раскрасьте себя синей краской и больше не беспокойте наш цивилизованный мир.

— Я еще не проиграл, — ответил я. — Если, конечно, вы не трус, который обратится в бегство.

— Надо быть глупцом, чтобы бежать от легких денег. Что ж, тогда сыграем еще одну партию.

Хотя поначалу меня обуревали сомнения относительно участия в подобном обмане, я стал испытывать неподдельную неприязнь к этому Бейлору и предвкушал его поражение с огромной радостью.

— Никаких больше детских ставок, — сказал я, открывая свой бумажник и доставая оттуда банкноты на сумму триста фунтов, которые швырнул на стол.

Бейлор обдумал положение и сделал такую же ставку. Я положил на стол правую руку, загнув указательный палец, — знак, что в этот раз я должен выиграть, ибо настало время дать этому человеку испить его горькую чашу.

Я получил первую карту — шестерка треф. Неплохое начало, подумал я и положил еще двести фунтов на кучу банкнот. На какое-то мгновение я испугался, что у Бейлора могут возникнуть подозрения или опасения относительно моей храбрости, но он сам предложил поединок и не мог идти на попятную, не выглядя трусом. Действительно, он уравнял мою ставку и прибавил еще сто фунтов. Я радостно выложил еще сто фунтов.

Крупье сдал нам карты. Мне досталась шестерка пик. Я с трудом сдерживал радость. В качо три шестерки считались самой сильной комбинацией. Человек, нанятый моим покровителем, обеспечивал мою полную победу. Поэтому я прибавил еще двести фунтов. Бейлор уравнял ставку, но не стал ее поднимать. Неудивительно, если он начал волноваться. Его риск составлял восемьсот фунтов, и в случае проигрыша он понес бы значительную потерю. Насколько я знал, он был человеком со средствами, но не бесконечными. Только самые богатые лорды и купцы способны расстаться с подобными суммами безболезненно.