Николас Ремин - Снег в Венеции

Энное число лет назад она пела в хоре «Ла Фениче», а под конец была даже солисткой оперной сцены. То, что при этом сыграла большую роль ее близость с тогдашним главным режиссером театра графом Мочениго, она никогда не отрицала – глупо было отрицать, когда все об этом знали.

В начале сороковых годов ее карьера оказалась на излете, что, безусловно, было связано с уходом графа из театра. Когда, в результате революционных бурь, театр совсем закрылся (открылся он снова лишь в 1852 году), Филомена обнаружила, что никто в ней – как в оперной певице – больше не заинтересован. Куда там, ей даже не предложили прежнего места хористки!

В 1853 году она вышла замуж за инспектора пожарной охраны, наблюдавшего за исполнением противопожарных правил в «Ла Фениче». Три года назад, не испытав особого горя, она похоронила его. И теперь жила на то, что сдавала различным торговцам складские помещения вдоль Большого канала, доставшиеся ей по наследству от покойного мужа.

Здание было длинным, но одноэтажным, с плоской крышей, безо всяких архитектурных украшений, с двумя узкими водными воротами. Оно находилось всего в одном квартале от элегантного палаццо Гарцони, напоминая лягушку рядом с принцессой. Но Филомене оно приносило немалые деньги. Большинству венецианцев было знакомо это неказистое здание, потому что с западной его стороны был причал важнейшей для города гондольной переправы Гарцони.

Сама Филомена жила в одной из двух квартир этого здания, выходивших на Большой канал; другую квартиру она сдавала внаем. Именно по этой причине она стояла сейчас перед зеркалом с сильно бьющимся сердцем и мыслями о своих дурных зубах.

Не то чтобы в синьоре Моосбруггере, который вот уже полгода жил в соседней квартире, было что-то особенное Ему было под пятьдесят, по-итальянски о говорил с грехом пополам, но был высокого роста, с широкими плечами и крепкими руками. Что ей в нем особенно нравилось – это неизменная вежливость и взгляды, которые он бросал на нее при встречах, особенно после того, как с месяц назад их отношения решительно продвинулись вперед. По ее мнению, не заметить призыва и обожания в этих взглядах было невозможно.

Поскольку, в силу своей профессии, Моосбруггер часто отлучался – по всей вероятности, он занимался чем-то, связанным с морскими перевозками, – видела Филомена его раза два в неделю. Однажды, в декабре прошлого года, случилось так, что у него не оказалось воды и он пришел к Филомене на кухню. Она предложила ему чашку кофе, они разговорились. С тех пор всякий раз, когда Моосбруггер ночевал в своей квартире, он по утрам заглядывал к ней, чтобы выпить чашечку кофе. Это были ни к чему не обязывающие встречи, не выходившие за рамки обычных добрососедских отношений – до тех пор, пока с месяц назад не произошло нечто примечательное.

Конечно, Филомена не случайно оставила верхнюю пуговичку блузки незастегнутой, когда он появился утром, чтобы выпить кофе. А потом она обратила внимание на то, что он буквально не сводит глаз с ее декольте, когда она перегибается через стол, чтобы кофе подлить. Сначала это ее поразило. Потом Филомена с удовлетворением отметила, что после этого отношение Моосбруггера к ней сильно изменилось. Она чувствовала это по тому, как он оглядывал ее фигуру при встречах.

В зеркале Филомена Паска видела часть своей комнаты. Стол, за которым они будут завтракать, был накрыт продуманно и с любовью, язычки свечей в медных канделябрах подрагивали, потому что окно было еще не закрыто. Ничего, она еще успеет закрыть его – никому ведь не придет в голову пускаться в лирические излияния на сквозняке. А так все в полном порядке…

Правда, Филомену несколько смутил офицер, который постучал в ее дверь, как раз когда она собиралась ненадолго выйти из дома, чтобы подкупить кофе. Офицер хотел поговорить с Моосбруггером, но тот тоже вышел за покупками. Филомена без колебаний впустила офицера в квартиру Моосбруггера, чтобы он подождал там – императорские офицеры не имеют привычки воровать чужие вещи!

Когда Филомена Паска вернулась, Моосбруггер был уже дома – она увидела его сапоги перед дверью. Несколько погодя она услышала, как хлопнула входная дверь – это, наверное, ушел офицер. Их разговор с Моосбруггером вышел совсем коротким.

На очаге у Филомены Паски разогревался раковый суп – она была убеждена в том, что раковый суп увеличивает любовный пыл. Она заметила, что на столе недостает двух бокалов для вина, и решила постучать к Моосбруггеру – попросить бокалы у него, тем более что ей просто не терпелось поскорее увидеть соседа. Она вышла из своей квартиры, перешла через дворик, разделявший их жилища, и постучала в дверь. Когда из квартиры не ответили, она сама открыла дверь и вошла.