У. Уилер - Зеркало Елены Троянской

Лицо-маска Ивы чуть наклонилось так, что на его лунном сиянии отразился золотой свет свечи, рот раскрылся — чёрный, жуткий, выпустил шелестящий выдох и произнёс чуть слышно:

— Благодарю тебя. Прости что потревожила, мой король. Они узнали всё, что хотели знать.

Внезапно исчез светлый столп, столик затрясся мелкой агонической дрожью, стала шипеть и гаснуть свеча. Белое лицо стало меркнуть, чёрный рот скривился, словно от боли, и тут же раздался пронзительный, как птичий, крик: «Алоиз!».

Моментально раздёрнулись шторы, зажглись электрические люстры, к трону мчался бледный от волнения Алоиз, прижимая к себе что-то лёгкое, серебристое, серое. Он кинулся на колени перед хозяйкой, безвольно сползавшей с жёсткого сидения, укутал её в длинное меховое манто и бережно поднял на ноги. Ива закрывала глаза длинной, чуть дрожащей ладонью, и секретарь немедленно повёл её к выходу.

Ассистенты, до той минуты сидевшие в оцепенении, стали подниматься со своих мест; миссис Глейн, едва встав, зашлась в истерике, выкрикивая: «Я не чувствую рук! Мои руки!». Джентльмены чуть неверной походкой направились каждый в свой угол, и их тут же обступили любопытные, которые также находились в некотором роде шока.

Неучтиво, против своего обыкновения, Алоиз отстранял с дороги почитателей духовидицы:

— Вот так, вот так, госпожа, вот так. Нас ждёт авто, сейчас мы уедем отсюда…

Как только дверь за ними затворилась, общество, слегка пришедшее в себя после пережитого, принялось бурно обсуждать увиденное. Несмотря на предложенный ужин, лорд Карниваль и мистер Флитгейл тут же покинули дом, и миссис Глейн пришлось отдуваться за всех, перемежая свой рассказ нюханьем уксуса, принятием рюмочки шерри и поисками свежего платка.

Единственным скептически настроенным слушателем казалась мадмуазель Зулейка. Которая, впрочем, тоже вскоре покинула общество.

Ива, в дорожном бархатном платье, в маленькой шляпке с очень густой вуалью в мушках, была уже готова покинуть ателье, когда внизу послышался громкий, настойчивый стук в дверь, невнятное щебетание Алоиза и решительные шаги по лестнице.

Дверь распахнулась, в проёме мелькнуло испуганное лицо секретаря, а затем появился средних лет господин в недорогом твидовом костюме, крепко сложенный и осанистый.

— Мисс Ива? Прошу простить моё вторжение, но, увы, дело не терпит отлагательств. Старший инспектор Скотланд-Ярда Суон.

— Сегодня я не принимаю, инспектор. Я уезжаю и возобновлю приёмы не ранее чем через месяц, — сдержанно произнесла Ива, с неудовольствием глядя на незваного посетителя.

— Увы, мисс Ива, боюсь, что вам не придётся сегодня уехать. Дело серьёзное и отлагательств не терпящее. Сегодня утром миссис Робинсон была найдена убитой у себя на квартире.

— Я не знаю никакой миссис Робинсон, — проговорила ясновидящая холодно, поправляя пуговицы на перчатке.

— Ах, да. Это вполне естественно. Должно быть, вам она известна как мадмуазель Зулейка, — усмехаясь в усы, поправился инспектор.

— Зулейка? — Ива была, вне всякого сомнения, удивлена, но отнюдь не потрясена, и, почти мгновенно взяв себя в руки, продолжила недовольным тоном. — Это, вне всякого сомнения, ужасно. Но чего вы хотите от меня? Чтобы я нашла убийцу? Не думаю, что могу вам помочь. Я не занимаюсь поиском преступников.

— Собственно, я не собирался просить вас о таком одолжении; полагаю, с этим вполне справится Скотланд-Ярд, — снова сдержанно усмехнулся инспектор, — но мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. И, конечно, попросить вас не покидать Лондона до окончания расследования.

— Вот как? Вы подозреваете меня? Очень интересно. Что же, проходите, инспектор.

Обратившись к Алоизу, маячившему бледной тенью за спиной инспектора, Ива распорядилась разобрать вещи и отогнать авто, а затем элегантным жестом пригласила инспектора Суона войти и расположиться на козетке. Несмотря на этот жест, полный естественного изящества, прорицательница даже не старалась скрыть недовольства.

— Что же вы хотите узнать? — немного надменно спросила она, разглядывая посетителя. Инспектор Суон был джентльменом лет пятидесяти или чуть менее того, с мужественным лицом и проседью в тёмных волосах, аккуратно подстриженными усами и проницательными глазами. Это последнее особенно отметилось Иве: Инспектор обладал характером твёрдым и явно был неглуп.

— Насколько я знаю, вчера вечером вы давали сеанс у графа Бёрлингтона?