Александр Золотов - Прерванный бой

— Извини, Савич, но мы обязаны выяснить все.

— Если понадобиться моя помощь, я сделаю все, чтобы вернуть княгиню.

В связи с тем, что Тулии воевал под началом Юсуфа и длительное время проживал с ним, его привели под стражей к Гавриле и Фоме, но после непродолжительного допроса, участие Тули в похищении посчитали несостоятельным, к тому же он сообщил Гавриле, что Ведун находился на празднике. Тем самым он насторожил охрану, и возможно, спас князя.

Последним решили пригласить князя Юрия. Всем было понятно, что смерть Василко ему выгодна, тем более он не раз пытался вернуть себе власть.

Юрий Владимирович ожидал вызова. Он не знал, что случилось с Ведуном, но предположил, что тому удалось скрыться, иначе его давно бы схватили.

За князем приехал Фома и вежливо попросил проехать с ним. «Просят учтиво, а это означает, что Ведуна они не взяли», — облегченно вздохнул князь.

Он спокойно вел себя во время допроса, на то были очевидные причины. Возможно, в скором времени, он возьмет власть в свои руки и эти люди должны помнить об этом сейчас.

— Мы просим простить нас за беспокойство, причиненное вам, но вы сами понимаете, что мы вынуждены всех допросить, — бас Гаврилы звучал мягким баритоном.

— Я все понимаю, и не держу на вас никаких обид. Делайте спокойно свое дело.

— Что вам известно о покушении на жизнь князя Василко?

— То же, что и всем.

— Указ о выкупе земли породил много противников, которые могли желать смерти князю. Вы знакомы с людьми этого круга и можете что-то знать или слышать.

— Ничего я не знаю и ничего не слышал, хотя у меня был один разговор, но он ничего существенного вам не даст.

— Расскажите нам об этом разговоре подробно.

— Приходил ко мне Никодим, плакался о потере больших денег, но я, чтобы пресечь всякие попытки втянуть меня в темные дела, сказал ему, что удельный князь должен иметь деньги в казне и поступает правильно. Вот и все.

— Мы очень благодарны вам за ваш визит к нам.

Под пытками Никодим и его товарищи сознались, что заговор был, но на князя они не покушались. Всех заговорщиков бросили в яму, до суда, который будут вершить после выздоровления князь Василко или…

А князю становилось все хуже, он метался в беспамятстве, его мучил жар.

Возвращались разъезды, но никакой информации они не привозили. Только десятник разъезда, который вернулся только к вечеру, доложил, что они обнаружили следы двух лошадей.

— Эти следы привели нас к лагерю монгольского хана, убывшего вчера.

— Почему двух лошадей?

— Видимо, второго коня Юсуф прикупил.

— Возможно, с ним был Ведун?

— Нет, лошади все время шли рядом, как в упряжке, а это означает, что всадник был один.

— Вы обращались к хану?

— Нет! Мы поостереглись.

Стало ясно, что покушение и похищение не связаны между собой. Но как вызволить из плена Анну?

— Необходимо догнать хана и потребовать выдачи Юсуфа и Анны, — предложил Терентий.

— Но не перечеркнет ли это наши договоренности? Мы не можем ничего требовать от хана, — запротестовал Фома, — да и нужно ли?

— Ты имеешь в виду, что с Анной за это время могло случиться всякое?

— Даже если ничего не случилось, народ ее теперь может не принять.

— Мы не можем оставить Анну у Юсуфа, нам этого Василко не простит, — сказал доселе молчавший Данила Савич, — я поеду к хану и верну Анну домой. Готовимся к дальней дороге, утром выезжаем.

Спорить никто не стал.

Юсуф спешил оторваться от возможной погони, но ее не было. Анна лежала в гамаке, который закреплен между лошадьми. Она просила вернуться назад, но Юсуф и слышать об этом не хотел.

— Я столько мечтал о побеге с тобой! Я не могу от тебя отказаться. Ты по праву принадлежишь мне. Василко отнял, а я вернул тебя себе.

Чуть в стороне блеснула гладь озера. Юсуф направил к нему лошадей, которые жадно потянулись к воде, но он придержал их, чтобы остыли после трудного перехода. Анна сидела на траве и продолжала просить его вернуться:

— У меня скоро будет ребенок! Зачем ты ломаешь нам жизнь?

— Я пошел из-за тебя на смерть! Ты будешь моей!

Юсуф шагнул к ней. Сил на сопротивление у нее не было.

Юсуфа и Анну задержал конный разъезд, который охранял лагерь Саин-хана. Нукеры приняли их за русскую пару, поэтому без опаски говорили между собой.

— Русская баба очень хороша.

— Давай мужика убьем, а ее заберем себе.

— Надо сначала решить, кому она достанется.

— Сыграем в кости.