Нэнси Бильо - Чаша и крест

Мы подошли к двери, Ричард дважды постучал, немного подождал и потом распахнул ее. Я постаралась взять себя в руки и спрятать все свои чувства как можно глубже. Демонстрировать Гардинеру свой страх было бы большой ошибкой.

Я думала, что за дверью меня поджидают двое: сам Гардинер, а также его главный союзник, герцог Норфолк. И действительно, там оказались они оба. С мрачным видом, заложив руки за спину, Норфолк стоял возле многостворчатого окна. Епископ Гардинер сидел в мягком кресле с высокой спинкой, края его белой мантии покрывали пол. Голову епископа украшала митра в виде высокого конуса, украшенного драгоценными камнями. Гардинер нисколько не изменился. Он сверлил меня взглядом своих бесцветных глаз, словно изучал и ощупывал, выискивая слабые места.

Но рядом с ним стояло еще одно кресло, а в нем сидела женщина; ее маленькую и жалкую фигурку я меньше всего ожидала здесь увидеть.

Ибо это была леди Мария Тюдор.

Я медленно, плавно склонилась в низком, чуть не до пола, реверансе перед старшей дочерью короля: покойная матушка обучила меня этому задолго до того, как я выучилась читать.

Леди Мария выглядела неважно, она явно была нездорова. Прозрачная кожа ее на бледном, почти белом лице висела складками. Глаза были красные.

Принцесса протянула мне обе руки. Я ступила на помост, где стояли оба кресла, обняла ее, и мне почудилось, что я обнимаю не двадцатидвухлетнюю женщину, а хрупкую девочку, совсем ребенка. Инкрустированный драгоценными камнями крест на ее шее впился мне в грудь; мне показалось даже, что он сейчас поранит меня до крови.

— Слава Деве Марии, вы целы и невредимы, — прошептала она мне на ухо и только потом отпустила. — Я вечно буду вам благодарна, Норфолк, — сказала она уже громче, — то, что вы совершили сегодня ночью, трудно переоценить.

Герцог чопорно поклонился. Так вот, значит, по какой причине он вытащил меня из фургона: вовсе не потому, что верил в мою невиновность, просто ему зачем-то понадобилось снискать расположение принцессы.

Леди Мария выжидающе посмотрела на меня, потом перевела взгляд на сидящего рядом епископа. Сердце мое сжалось, я сделала два шага и оказалась прямо перед Гардинером. Встала на колени и склонила перед ним голову.

Сквозь приопущенные ресницы я увидела, что он протягивает руку. Ах, значит, ему этого мало. Епископ намерен выжать из меня все подобающие формальности, демонстрирующие покорность. Повиноваться с готовностью и никогда не противоречить старшему по положению — основополагающие принципы, которым нас учили в Дартфорде. И я должна показать, что хорошо их усвоила.

Я поцеловала золотое кольцо Гардинера, украшенное аметистом. Губы мои коснулись обтянутой гладкой кожей руки; усилием воли я подавила отвращение и не вздрогнула.

Епископ медленно, очень медленно убрал руку, и я встала.

— Salve, сестра Джоанна, — мягко проговорил он.

— Славен будь Иисус Христос, — машинально ответила я.

— Самый преданный мне епископ после трех долгих лет отсутствия снова призван в Англию, — сказала леди Мария с улыбкой, которая показалась мне жалкой.

— Своим доверием и благосклонностью вы делаете мне честь, — любезно отозвался Гардинер.

— Вы великий защитник государства и спаситель веры, — заявила она, теребя пальцами свой крест.

В памяти моей всплыли слова Оробаса, которые я услышала всего лишь позапрошлой ночью: «Вижу Марию на троне! Рядом с ней человек в кардинальской мантии. И епископ». Неужели Гардинер будет помогать старшей дочери Генриха править страной?

— Миледи, — сказала я вслух, — я думала, что вы сейчас в Хэмптон-Хаусе, далеко от столицы.

— Кромвель решил, что мне лучше вернуться в Лондон, — ответила она. — Лорд — хранитель печати усилил за мной слежку. Читает каждое мое письмо. — Сощурившись, леди Мария пристально посмотрела в дальний угол комнаты, словно хотела найти там притаившихся шпионов.

— Можете не волноваться, вашей частной жизни в этом доме ничто не угрожает, — постарался успокоить ее епископ Гардинер. — В Винчестер-Хаусе вы в безопасности. Мы с Норфолком — самые преданные слуги короля.

Это Гардинер-то — самый преданный слуга короля? Человек, заставивший меня обыскать в монастыре каждую щель, чтобы найти таинственную древнюю реликвию, которая остановила бы затеянную королем борьбу с католичеством? С глубоким отчаянием я видела, что никогда не смогу проникнуть во все тонкости хитросплетений коварного епископа, постичь эту бездну падения. Так кому же Гардинер служит на самом деле: королю, леди Марии, Папе или просто-напросто блюдет собственные интересы?