Йен Пирс - Бюст Бернини

— Вот как? И кого же убили?

Флавия рассказала, Боттандо удивленно присвистнул,

— Бог ты мой! — воскликнул он. — Неудивительно, что Джонатан позвонил. Невероятно!..

— Потрясающе! — язвительно подхватила Флавия. — Вы что-то хотели? Или это просто визит вежливости?

Боттандо вздохнул и окинул ее грустным взглядом. Он прекрасно понимал, что происходит с Флавией, просто не хотел вмешиваться. Даже если бы он попытался дать ей совет, она все равно бы его отвергла, в этом генерал был совершенно уверен. Флавия была слишком обидчива, чувствительна и не проявляла уважения к мудрости старших.

— Есть для тебя одна маленькая работенка, — сказал Боттандо, решив перейти к делу. — Боюсь, здесь потребуются особый такт и деликатность. — Прежде чем начать, он окинул ее преисполненным сомнения взглядом. — Помнишь, как несколько недель назад мы устроили небольшую вечеринку?

Флавия, разумеется, помнила. Они отмечали день рождения Боттандо, которому стукнуло пятьдесят девять. Дата и возраст хранились в тайне, но сотрудникам все равно удалось пронюхать. Они договорились устроить начальнику сюрприз, отметить торжество прямо у него в кабинете, подарить ему небольшую гравюру Пиранези и огромное растение в горшке — на смену старому, которое погибло из-за того, что он забывал его поливать.

— Так вот, — немного нервно продолжил Боттандо. — Это растение. Кто-то полил его — показать мне, как это делается. Вода пролилась на стол, я схватил листок бумаги и принялся вытирать.

Флавия нетерпеливо кивнула. Нет, порой генерал бывал совершенно невыносим.

Боттандо достал из пачки измятый, весь в пятнах документ, прочесть который было почти невозможно, и застенчиво протянул ей.

— Так и пролежал все это время там, под горшком, — сообщил он. — Отчет карабинеров об ограблении в Браччано. Должны были заняться этим еще несколько недель назад. Сама понимаешь, какой поднимется скандал, если кто узнает. Можешь что-нибудь с этим сделать?

— Прямо сейчас? — спросила Флавия, взглянув на часы.

— Желательно. Этот чертов тип — куратор какого-то музея. Очень влиятельный человек. Из тех, кто вечно жалуется. Знаю, мы и без того уже опоздали…

Флавия поднялась и со страдальческим видом сунула отчет в сумку.

— Ладно, так и быть, — сказала она. — Все равно нечем больше заняться. Какой там адрес?

И выражая неодобрение в адрес своего забывчивого босса, вышла из кабинета

Семья Альберджи обитала в замке — хоть и небольшом, но самом настоящем замке — с изумительным видом на озеро. За последние годы этот район совершенно изгадили; озеро было ближайшим к Риму естественным водоемом с относительно чистой водой, и в жару здесь так и кишели толпы людей, сбежавших от невыносимой жары, пыли и загазованного воздуха столицы. Они устремлялись в жару, пыль и грязь Браччано. Все же перемена обстановки, пусть даже вода в озере не такая уж и чистая, как прежде. Естественно, местные жители, особенно те, кто приобрел дома относительно недавно, были далеко не в восторге оттого, что летом здесь не продохнуть от тысяч шумных крикливых римлян, однако многие из них неплохо наживались на отдыхающих и были вполне довольны.

Альберджи, вне всякого сомнения, принадлежали к первой категории. Замок хоть и выглядел средневековым, но был оборудован всеми современными удобствами. А его владельцы были не теми людьми, которые бегают и продают туристам кока-колу и поп-корн. Место выглядело уединенным. Узнать, где находится замок, можно было лишь по почти незаметному дорожному указателю, а на воротах красовалась табличка, предупреждающая о злых собаках и о том, что вторжение в частную собственность здесь вовсе не приветствуется, так что убирайтесь вон.

Короче, уже у ворот вы чувствовали себя непрошеным гостем, а уж хозяин выглядел еще менее гостеприимным. Дверь здесь открывали очень долго, даже тем, чей визит ожидался. Альберджи принадлежали также к разряду людей, имеющих слуг; они бы точно умерли с голоду, не будь у них повара.

Флавия протянула свою карточку какой-то древней старухе, открывшей дверь, и стала ждать результата.

— Давно пора, — проворчал чей-то голос.

По лестнице, прихрамывая, спускался мужчина, кипевший от возмущения:

— Просто безобразие, вот как это называется! Флавия окинула его ледяным взглядом. В подобной ситуации это была единственная приемлемая тактика: сразу же дать понять, что Альберджи сам во всем виноват, и ему еще крупно повезло, что на него наконец обратили внимание.