Диана Стаккарт - Гром среди ясного неба

— Разбойники, — коротко пояснила она, когда мы спросили, зачем это нужно.

Объяснять что-либо еще ей не потребовалось. Никогда в жизни не видевшая разбойников, я с детства была наслышана о них и потому знала, что они повсеместно нападают на честных путников. То, что у нас не было с собой ничего ценного, ничего не значило. Многие из таких удальцов, промышляющих разбоем, запугивали и убивали простых людей ради забавы; нажива же была для них делом второстепенным. Именно таких нападений мой отец и опасался больше всего, когда я пешком отправилась из родной деревни в Милан.

«Найди большую группу путников, идущих в нужном тебе направлении, и держись в самой их гуще», — наставлял он меня.

Я последовала его мудрому совету и добралась до места назначения без всяких приключений. Однако я знала, что далеко не всем путешественникам везло так, как мне. Разбойники устраивали нападения на дорогах Ломбардии так часто, что слова Леонардо о том, что Константина убили именно они, никого не удивили. Мы остановили нашу двуколку на изрядном расстоянии от главной дороги и привязали кобылу. Ребекка позволила нам развести небольшой костер. Мы жгли его довольно долго и даже успели раскалить на огне несколько плоских камней, которые затем подложили под одеяла, чтобы было теплее спать. При свете костра мы перекусили хлебом и сыром. Я угостила своих спутников горстью засушенных фиг, которые мне удалось раздобыть на кухне. Особенно обрадовался Тито, большой любитель сладкого.

Закончив трапезу, я заговорила о самом важном для нас деле, — о том, как проникнуть в замок Понтальба и найти то место, где держат моего отца и хранят летательную машину. Однако Тито больше заботило другое: то, что мы на несколько часов отстаем от похитителей.

— Даже если мы едем в правильном направлении, они все равно успеют спрятать машину, а также твоего отца, прежде чем мы окажемся в замке, — высказал он мрачное предположение. — Даже если мы проберемся в замок, мы просто не сможем отыскать это место.

— Они ненамного опережают нас, — возразила я и в своем голосе услышала больше уверенности, чем было ее на самом деле. — Хотя они и отъехали далеко от Милана, им незачем спешить, ведь они убеждены, что их никто не преследует. По-моему, они так же, как и мы, остановились где-то на ночлег, поскольку не желают ехать ночью, чтобы не рисковать.

— Дино прав, — поддержала меня Ребекка, и, рыгнув, принялась выковыривать застрявшие в зубах мелкие косточки фиг. — Если ехать по этим дорогам ночью, то можно сломать ось. Или лошадь может ногой удариться о камень и охрометь, — продолжила она. — Они нашли себе уютное местечко и расположились на ночлег. Они встанут с первым лучом солнца и будут в замке еще до полудня. Если вы, юные кавалеры, завтра не проспите, то и мы окажемся в Понтальбе в полдень. Таким образом, мы до вечера успеем пошнырять по замку.

— Но сначала нам понадобиться завоевать доверие тамошних слуг, — продолжила я ее мысль. — Прибытие странной крытой повозки не сможет остаться незамеченным. Наверняка какая-нибудь служанка или паж обратят на нее внимание и будут рады поделиться этой новостью.

Впрочем, мое воодушевление тотчас пошло на убыль, стоило мне вспомнить самое главное:

— Но прежде всего нам нужно подумать о том, как пробраться в замок.

— Мы можем спрятаться в корзинах для белья и таким образом въехать в ворота замка, — предложил Тито. Усмехнувшись, он подтянул колени к груди, показывая, как нам уместиться в таком малом пространстве.

Я бросила в его сторону неодобрительный взгляд, а вот Ребекка добродушно улыбнулась.

Мне тотчас вспомнился ее ответ на вопрос, для чего понадобились эти корзины. Похоже, она заранее решила взять их именно для таких целей. С моей стороны, я имела весьма смутное представление о том, как нам с Тито пробраться в замок. Например, можно выдать себя за странствующих художников, однако этот замысел затрудняло то, что мы не захватили с собой ни красок, ни кистей.

Коротко обсудив способы проникновения в замок, мы дружно согласились с тем, что утро вечера мудренее и нет смысла в данный момент продолжать пустые разговоры. Все решится завтра, на месте. Затушив костер, мы втроем завернулись в плащи и одеяла и легли под повозку, подложив под ноги нагретые на огне камни. Я опасалась, что проведу всю ночь без сна, размышляя о судьбе моего доброго отца и разглядывая днище повозки. Однако дневная усталость взяла свое, и вскоре я прогрузилась в сон, глубокий, без сновидений.