Сергей Переслегин - Вторая Мировая война между Реальностями

В этих условиях Генштаб приказывает штабу фронта перейти к активным действиям: «прочно удерживая государственную границу с Венгрией, концентрическими ударами в общем направлении на Люблин силами 5-й и 6-й армий, не менее пяти механизированных корпусов, и всей авиации фронта окружить и уничтожить группировку противника, наступающую на фронте Владимир-Волынский, Крыстынополь, и к исходу 24.6 овладеть районом Люблин…»

То есть, Генштаб предполагает устроить 1-й танковой группе самые настоящие «Канны» и сразу же перехватить инициативу, по крайней мере, южнее Припяти. И «в принципе» этот план соответствовал обстановке.

К сожалению, воевать надо было не «в принципе», а в конкретной ситуации июня 1941 года.

Сразу же выяснилось, что механизированные корпуса находятся «не там, где нужно». Их предстояло собрать, развернуть, создать систему снабжения хотя бы горючим и боеприпасами. И это в условиях, когда управлять войсками по радио командование не умеет (а если бы и умело, то дальность радиостанций, находящихся на вооружении корпусов, не позволяла всерьез использовать радио для нужд управления), проводная связь непрерывно рвалась, а связь с помощью посыльных приводила к неустранимому запаздыванию в управлении.. А немцы стоять на месте не собирались.

Кроме того, опытный и умелый фон Рунштедт пока ввел в действие, лишь часть своих сил и имел все возможности наращивать мощность своего наступления.

Все это было понятно командованию Юго-Западного фронта, начальник штаба которого М. Пуркаев был категорически против наступления: «…завтра мы на этом направлении в лучшем случае сможем собрать против десятка вражеских дивизий менее семи наших. О каком же немедленном наступлении может идти речь? (…) Следует иметь в виду и то, что ни армейских, ни фронтовых тылов у нас, по существу, пока нет – они еще не отмобилизованы и не развернуты.

Получается, что подойти одновременно к месту сражения наши главные силы не могут. Корпуса будут, видимо, ввязываться в сражение по частям (…) произойдет встречное сражение, причем при самых неблагоприятных для нас условиях».

Но корпусный комиссар Н. Вашугин, член Военного совета фронта (фронтовой комиссар) быстро объяснил «военспецу» М. Пуркаеву про «моральный фактор» и значение приказов, и штаб ЮЗФ принялся выполнять директиву Москвы.

О наступлении на Люблин речь с самого начала не шла: слишком большая глубина наступления для войск без армейских и фронтовых тылов. М. Кирпонос занялся более простой, и, с точки зрения командования фронта, более насущной задачей – развертыванием шести мехкорпусов (4-го, 8-го, 15-го, 22-го, 9-го, 19-го) против флангов 1-й танковой группы [56]. Весь вопрос заключался в том, удастся ли вовремя сосредоточить эти корпуса на исходных позициях и затем заставить их действовать более или менее согласовано. Обеспечить такую согласованность трудно даже в игре на картах. В Реальности получилось примерно следующее:

Сразу же выяснилось, что северная группировка (9-й. 19-й, 22-й мехкорпуса) с сосредоточением запаздывает, что не вызывает удивления, поскольку 22-й межкорпус одной дивизией втянут в бой у Владимир-Волынского, второй – осуществляет форсированный марш к Ковелю (согласно предвоенному плана прикрытия границы [57]), в то время как третья все еще выбирается из болота; 9-й и 19-й мехкорпуса находятся в районе Ровно, более чем в ста километрах к востоку.

4-й мехкорпус смог выделить против южного фланга Э. Клейста только три батальона, так как остальные силы корпуса командарм Музыченко (которого штаб Юго-Западного фронта, видимо, не информировал о плане контрнаступления) отвлек на решение частных задач своей армии. 8-й мехкорпус вторые сутки находится в непрерывном движении. Сначала он, выполняя приказ командования 26-й армии, сосредотачивается юго-западнее Львова. Затем передислоцируется на северо-восток, в распоряжение 6-й армии. Музыченко, найдя корпус, нацеливает его на Яворов – Перемышль, то есть снова направляет на юго-запад. На следующий день корпус повернут на Броды – далеко к северо-востоку от Львова, не говоря уже о Перемышле…

Таким образом, утром 23 июня против 1-й танковой группы мог действовать только один корпус 15-й механизированный. Он и сражался в течение всего дня с 11-й танковой дивизией вермахта, причем 16-я танковая дивизия, прорвавшаяся на Берестечко, к концу дня начала охватывать его фланг.

На следующий день в сражении участвовали уже два корпуса – 15-й с юга и 22-й с севера. 8-й межкорпус все еще на марше, а о 4-м забыли: он находится к северу от Львова и пытается закрыть тактический прорыв немцев на Немиров.