Сергей Переслегин - Вторая Мировая война между Реальностями

[39] При этом в Рейхе был еще относительный порядок в подчиненности и соподчиненности командных инстанций. В Японии, например, Армия вела войну в Китае, а флот – в Юго-Восточной Азии, причем порядок их взаимодействия определялся специальным письменным соглашением, подписанным сторонами в присутствии императора. Поскольку по каждому мелкому вопросу готовить очередное Соглашение не было ни сил, ни времени, ни возможности, флот завел у себя сухопутные силы и строил для своих нужд танки. Армия, в свою очередь, заказала для собственных нужд несколько авианосцев.

[40] Конечно, все обстояло не так просто. «Бисмарк» в сопровождении тяжелого крейсера «Принц Ойген» Датским проливом прорвался в Атлантику. Путь ему преградила британская эскадра, состоявшая из линейного крейсера «Худ» и линкора «Принц оф Уэллс». «Бисмарк» потопил «Худ», на котором произошел внутренний взрыв, нанес повреждения «Принцу…» и заставил его выйти из боя. Сам линкор, однако, тоже получил повреждения, сопровождающиеся утечкой горючего. Англичане собрали для «Охоты на Бисмарка» превосходящие силы, в том числе авианосец «Викторьес». Палубная авиация атаковала «Бисмарк», причинив ему незначительные повреждения. В «дело» вступила новая группа английских кораблей, включающая авианосец «Арк Ройял». В ходе двух последовательных налетов самолеты «Арк Ройяла» добились лишь одного попадания в «Бисмарк», но необычайно удачного. Торпеда разрушила рули линкора, и «Бисмарк» потерял управление. В этих условиях резервное соединение британского флота – группа «Эйч» из Гибралтара перехватила неуправляемый корабль, и 406-мм снаряды линкора «Родней» отправили «Бисмарк» на дно. (В нормальных условиях «Бисмарк», развивающий 30-31 узел, легко ушел бы от «Роднея», который имел по проекту 23 узла, но в мае 1941 года с трудом поддерживающий 21 узел. Но поскольку поврежденный линкор мог только описывать циркуляции, он оказался легкой добычей для «Роднея», обладающего более тяжелой артиллерией и лучшим бронированием.) Формально речь шла о «размене». Но, конечно, новейший «Бисмарк» представлял для Рейха много большую ценность, нежели «Худ» для Королевского флота.

[41] И вновь в действительности дело обстояло сложнее. Вариант (и даже варианты) наступательной войны с Германией, несомненно, существовали. История этого планирования восходит к 1910-м годам, когда российский Генеральный штаб, учитывая рост вооруженных сил страны, их оздоровление после неудач русско-японской войны и смуты первой русской революции, а также осознавая возросшее экономическое значение Привислинского края, перешел к составлению активных планов войны с Германией и Австро– Венгрией. Поскольку было неясно, на каком фронте – Западном или Восточном – Германия нанесет главный удар, план этот существовал в двух версиях: «А» и «Г».

Основным был план «А», предусматривающий частную операцию против Восточной Пруссии и разгром Австро-Венгрии сходящимися ударами с севера и с юга на Львов – Перемышль. Далее предполагалось наступление на Краков.

В 1930-е годы эти схемы были реанимированы. В 1940-м году, после разгрома Франции возникла необходимость считаться со сосредоточением на Восточном Фронте основной массы германских вооруженных сил. К немцам могли присоединиться союзники в лице Финляндии, Румынии, Венгрии, Италии. В этих условиях Генштаб стал склоняться к оборонительной стратегии, изложенной в плане развертывания «1941». Однако стратегическая игра, проведенная в последних числах декабря 1940 года в Кремле, продемонстрировала полное банкротство такого развертывания: Г. Жуков, командующий «синими» глубокими танковыми ударами, рассек оборону «красных», окружив их войска в районе Минска.

По итогам игры, Г. Жуков возглавил Генштаб, но времени на то, чтобы создать новую схему развертывания, у него уже не было. В результате, к 22 июня 1941 года Генштаб не имел никакого четкого плана войны: оборонительный считался дискредитированным и – с занятием Г. Жуковым должности начальника Генштаба – отмененным де-факто. Наступательный план не был готов, а его создание тормозилось прекрасно известным генштабистам фактором запаздывания русского развертывания по сравнению с Германским.

Когда весной 1941 года начались первые переброски немецких частей на Восток, А. Василевский осознал степень опасности, нависающей над «армиями прикрытия» в случае сколько-нибудь серьезного немецкого наступления. Понимая, что отвести эти армии нельзя по политическим соображениям, а своевременно усилить их вторым и третьим стратегическим эшелоном не удастся из-за перманентного отставания советских войск в сосредоточении, А. Василевский предложил операцию, обрекающую армии прикрытия на гибель, но и создающую для неприятеля определенные проблемы. Время, которое потребовалось бы немцам для уничтожения первого стратегического эшелона Красной Армии, можно было бы использовать для занятия крупными силами обороны по линии Западная Двина-Днепр.