Валерий Иванов - Петля Времени

У входа в лабиринт заброшенных копей все так же угрюмо и отстраненно толпились невысокие, поросшие желтоватым мхом, скалы. Азазелло первым нырнул во мрак подземной выработки.

Воланд ждал их в той же пещере, в которой они разыгрывали сцену, избавившую их от преследования Маттавии, освещенной блуждающим светом нескольких больших факелов. Он был в шерстяном трико угольного цвета, плотно облегавшим его тело и такого же цвета, едва различимо чернее, просторной накидке без рукавов.

Толстая стальная, с причудливыми ромбовидными звеньями цепь, свисавшая с шеи до середины груди, была увенчана большим, величиной с кулак, черепом, искусно выкованным из чистого железа. Уродливой треугольной формой череп отдаленно напоминал изображение головы Дита - римского бога смерти, а его нестерпимо искрящийся лоб взбугрился слегка проглядывающими рожками. В пустых глазницах ало полыхали два карнеола. На среднем пальце левой руки тускло отблескивал массивный стальной перстень с громадным фиолетово-сиреневым сапфиром.

Скупым жестом Великий магистр Ордена Тьмы велел им присесть на скамью напротив. Гнетущая пещерная тишина нарушалась лишь легким треском горящих факелов. Сухой прохладный воздух не колебался, загустев от царящего во тьме напряжения.

Троица молчала, явно встревожась своей судьбой, находившейся всецело в руках сидящего напротив властителя царства зла, смерти и теней. Внеочередной срочный сбор обычно предвещал серьезные неприятности и трудноисполнимые хлопоты.

- Неуютно мне в Иерусалиме, - ответил он на их безмолвный вопрос, - тесно мне с Ним в одном городе, дух Его не уходит оттуда, Небеса отчего-то не пускают Его к себе.

Слова его размеренно и размашисто разрезали тугую холодящую атмосферу пещерного мрака. Глаза были неподвижны и немигающи, источая мертвенный свинцовый свет.

Троица с молчаливым вопрошанием продолжала смотреть на своего повелителя.

- Итак, у нас ничего не получилось, - Воланд был спокоен и строг.

И здесь они не выдержали.

- Как? - поразился Азазелло.

- Почему? - Фагот был обескуражен.

- Отчего же? - Бегемот был раздосадован более всех, - мессиру известно, что назорейский пророк приговорен и мертв,- полуутвердительно произнес он.

- Да, мне это известно. И я не виню вас в неудаче. Все сделано было правильно, но результат получился иной. Обстоятельства сложились так, что мы не смогли отнять у него расположения Небес. Он был казнен незаконно.

- Но, мессир..., - троеголосый вопль, казалось, пронзил своды пещеры, в которой находились Воланд и его свита.

Грозный властитель тьмы лишь приподнял руку, пресекая всяческие возражения и оправдания. Воздух от этого ворохнулся холодными вязкими волнами, пахнуло затхлым могильным духом.

- Он должен был принять мученическую смерть в полном соответствии с законами, действующими в данном государстве. Только тогда, Он не станет тем, кем ему предназначено быть. И Небеса не возьмут Его под свою защиту, будь Он умерщвлен на законных основаниях. Да, синедрион вынес смертный приговор. Но в виде распятия на кресте, что возможно у римлян, но недозволенно у иудеев. Прокуратор Понтий Пилат не утвердил приговор, не поставил под ним свою подпись и не скрепил его государственной печатью римского наместника. И, тем не менее, казнь состоялась по римским законам....

Магистр замолчал и глянул на своих верных слуг темным потусторонним взглядом. Те вновь зашевелились и заговорили.

- Значит, если бы назорея, к примеру, забили камнями - было бы все в порядке, - пробормотал кот, - но, мессир, мы ведь не знали этих тонкостей.

- Или, если бы римский наместник утвердил приговор, - буркнул Азазелло.

Фагот лишь молча развел своими длинными руками.

- Я и сам не вникал в эти, казалось бы, мелочи, - Воланд не казался сокрушенным, - увы, по-видимому, Небеса благосклонны к Нему.

Его скупая дикция была звучна и безупречна, а каждое слово отличалось непреодолимой силой.

Такого провала история их сотрудничества еще не знала. И тройка друзей отлично знала, чем может обернуться для любого из них настоящий гнев владыки тьмы и хаоса.

- Что же делать? - Бегемот был безутешен. Он любил замысловатости и обожал играть в шахматы. И вот, разработанная и проведенная столь красивая многоходовая комбинация, дала нелепый сбой в концовке.

- Вам надлежит отправиться в Рим и понудить императора Тиберия своей властью утвердить приговор, вынесенный синедрионом.

- Мессир, да, мы..., - воскликнул Фагот и делая хватательное движение своими длинными руками.