Игорь Середенко - Иконописец

— Прошу вас, присаживайтесь, — сказал он, — меня зовут Александр Царев.

— Руперт Коу, — представился учтиво Коу.

— Вы можете идти, — властно сказал Царев своему охраннику.

Охранник беспрекословно подчинился и вышел.

Некоторое время они молчали, по-видимому, Царев изучал Руперта Коу. Его хитрый взгляд скользил по Руперту, словно взгляд удава изучающего жертву.

— Я сделал возможным, чтобы мы с вами, наконец, встретились, — начал Царев. — Вы, наверняка, догадываетесь, с кем говорите?

— Возможно, — сказал Коу.

— Я многого о вас не знаю, да мне и ни к чему это. Меня интересуют иконы, так же, как и вас. Но, в отличие от вас — я истинный коллекционер и ценитель произведений искусства.

Руперт, молча, наблюдал за Царевым.

— Интересно, — сказал Царев, глядя твердым взглядом на Руперта. — Вы никогда не наблюдали за людьми, которые смотрят фокус?

— Иногда, а что?

— Те, кто не знает нового фокуса, и смотрят его впервые — лишь восторгаются увиденным. Совсем другое дело наблюдать за теми, кому знаком секрет фокуса. Они реагируют на него иначе. Вы слушаете меня, но ваша реакция отличается от той, которую бы выдал человек впервые знакомый с полученной только что информацией.

— И в чем же отличие? — спросил Коу.

— В вопросах — вы их не задаете, а, значит, знаете ответы.

— Скорее, догадываюсь. Это ведь ваши люди следили за мной и даже хотели убить, сначала в Германии, потом в Мексике, и даже в Китае, они попытались…

— Поверьте, если бы они получили приказ убить вас, то уже исполнили его, — спокойно ответил Царев. — Мне нужны иконы, а не вы. Я собрал уже четыре из восьми, а остальные… Вы опередили меня. И даже ловко убрали моих людей.

— Нет, вы ошибаетесь. Я не убивал их, — оправдывался Коу.

— Вы хотите, чтобы я поверил вам? Трое моих людей мертвы. Да, не это главное. Я привык добиваться всего, чего захочу.

— Зачем же вы убили хозяина икон, не лучше ли было перекупить полотна у него?

Царев поднял веки и задумался.

— Я не убивал его, и приказа такого не отдавал. Его смерть для меня загадка. Может, кто-то из его врагов сделал это? Но поверьте, если бы он мне попался раньше, то я бы его без промедления отправил бы на тот свет. Но мои люди этого не делали, их опередили.

— Как же вы узнали об адресах других икон?

— Случайно. Я искал везде. Мои люди из кожи лезли. Эти болваны забили до смерти организатора аукциона. Заставь дураков молиться, они и лоб себе разобьют. О пятой иконе я узнал из средств массовой информации. В одной из газет была статья о некой чудотворной иконе в одной из лечебных клиник Германии. Так я вышел на ваш след. Мои люди то теряли вас, то вновь находили. Вы ловко их убрали.

— Я не убивал их, — выпалил Коу.

— Да, да, не убивали. Только вот они сами не знают об этом, — он ехидно засмеялся. — Ну да ладно. Вы, наверное, уже поняли, что для меня ничего не стоит убить вас.

— Догадываюсь, — сердце Руперта сжалось, а разум лихорадочно искал спасение. Если бы Царев хотел убить, то сделал бы это уже давно. «Нет, ему что-то нужно от меня, — думал Руперт. — Иконы! Он хочет завладеть ими».

— Я этого не сделал, а вежливо пригласил вас к себе. Как видите, даже сам приехал.

— Вы не из Одессы? — спросил Коу, сделав вид, что не знает о съемном доме.

— Нет, конечно, нет. Я живу даже не в Украине.

— В России, — сделал предположение Руперт, вспомнив рассказ мексиканца Алекса Торнеро.

— Но для вас это не имеет значения. Потому что, если вы не отдадите полотна, то вы об этом горько пожалеете, — он задумался, и зловещая тишина заполнила комнату. — Я предполагаю, что вы их отправили почтой, еще в Китае, куда-то в Европу. Я могу это выяснить. Конечно, моим людям придется изрядно поработать, я потеряю на этом массу времени и средств, но в этом случае — вам будет уже все равно и вашим друзьям тоже. Потому что…

— Потому что вы ни перед чем не остановитесь, — дополнил Руперт.

— Именно так, — сказал Царев. — Истинному коллекционеру трудно остановиться. Поэтому, если вы хотите сохранить вашу жизнь и жизнь ваших друзей или родных, то лучше верните иконы мне.

Мозг Руперта лихорадочно работал. Он искал возможность остаться в живых и выполнить свою работу. В этой чужой ему стране у него не было помощи ниоткуда. Он прекрасно знал о коррумпированных судах и местном правопорядке. Здесь ему не помогут, и такой как Царев, в чьих руках власть и деньги, всегда будет безнаказанным. И неожиданно для себя, где-то в глубине мыслей, он уловил луч надежды на спасение.