Игорь Середенко - Иконописец

Лицо Ямеса выражало ужас, переходящий в скорбь. Ямес взял Руперта за руку, и они направились по тропинке туда, откуда вышел им навстречу незнакомец. Они прошли метров сто, потом сошли с тропинки и повернули налево. Обходя деревья, они внезапно остановились. Поначалу, Руперт не понял, что явилось неожиданной причиной остановки, но когда среди многочисленных листьев и веток, он приметил ботинок и ногу, то замер в ужасе.

Руперт хотел направиться к горе листьев, но Ямес остановил его. Он дотронулся до его груди — туда, где находиться сердце. Руперт почувствовал, что его сердце, которое яростно колотилось, начало постепенно сдавать обороты, и, наконец, успокоилось. Он почувствовал, что избавился от всякого волнения. И теперь, чтобы он не увидел в этой куче листьев, он сможет перебороть свои чувства и воспримет это без боли и отчаяния в сердце.

Руперт наклонил голову перед Ямесом в знак, что он успокоился и сможет сдержать себя, что бы там он не увидел. Затем он отошел от мальчика и подошел к куче листьев, собранных вокруг какого-то тела. Он разгреб кучу, отбрасывая листья и сучья в сторону. Перед ним лежало оголенное тело молодого мужчины. Если сказать, что это был всего лишь труп, то это, значит, ничего не сказать. Труп был изуродован и вывернут наизнанку настолько зловеще и жестоко, что догадаться о том, что это тело когда-то принадлежало человеку, было немыслимо. Кто мог такое сделать? Сотворивший это с человеком, не мог принадлежать роду людскому. Это был бесчеловечный поступок, не укладывающийся в голове, ибо ни одна мысль не выдержала бы этого описания. Почти с трудом, собирая все догадки по частям, Руперт все же узнал в погибшем молодого монаха, изображенного на одной из четырех икон.

Ямес показал Руперту гибель от рук палачей и насильников еще некоторых людей. И, наконец, он дал понять, что закончил свою демонстрацию в прошлое. Они вдвоем пролетели над озером, поднялись высоко к облакам, и здесь Руперт увидел всех тех, чьи тела он с ужасом лицезрел там — внизу, на земле. Но на этот раз они были живы и радостны. Они вместе играли, перепрыгивая через белоснежные пригорки.

Руперт не удержался и поддался чувству — он улыбнулся и поглядел на Ямеса. Но мальчик, несмотря на веселую игру людей на облаке, казалось был чем-то озабочен. Что-то печалило его взгляд. Он дотронулся до руки Руперта, и они оба опустились под облака, пролетев еще некоторое время, они мягко приземлились на пригорке. Рядом с ними находилась какая-то свежевырытая яма, а рядом с ней чье-то тело, обвернутое в целлофан, словно гусеница в кокон. Ямес указал рукой на этот странный сверток с размером взрослого человека.

Руперта вновь посетило беспокойство, но потом он вспомнил, что рядом с ним находится Ямес, к которому он уже привык. Доверяя Ямесу, Руперт бодро приблизился к указанному предмету.

Сквозь полупрозрачный целлофан он увидел, что внутри находился мужчина. Яма была схожа с могилой. Тело готовилось для захоронения. Но почему таким странным образом — завернутым в целлофан?

Наконец, Руперт склонился у изголовья и надорвал клеенку. Он посмотрел на лицо покойника и тут же вскочил на ноги, как ошпаренный. Его нетвердые ноги подкосились, и он споткнулся о горку вырытой земли и упал, все еще глядя на бледное лицо трупа.

Открытые безжизненные глаза на бледном лице трупа глядели прямо на Руперта. Он отбежал в сторону, чтобы скорей избавиться от зловещего взгляда покойника, вселившего ужас в него. Он почувствовал, что кто-то касается его головы. Он оглянулся и увидел Ямеса. Мальчик стоял над Рупертом и с невозмутимым спокойствием глядел в его глаза. Только теперь, Руперт пришел в себя, и вспомнил, как мгновение назад он увидел собственное лицо.

Руперт проснулся. Он вскочил и сел на кровать. Перед ним все еще виднелось призрачное бледное лицо собственного трупа. Белый и теплый летний луч падал ему на грудь, пытаясь развеселить и согреть его тревожные мысли и утешить воспаленный разум. Он пришел в себя, и вспомнил о начале следующего дня, и о важной встрече с неким Александром Царевым. Ему казалось, что сон был неким предупреждением, только на этот раз, речь шла о его собственной жизни. Как всегда, он отбросил предрассудки, заменив их логикой мышления и сбором фактов. За ними он отправился в богатый район города, где снимал частный двухэтажный дом человек, пожелавший с ним встретиться, ибо к такому заключению пришел Руперт Коу.

На входе в дом Руперта встретил охранник. Он проверил документы, обыскал его и сопроводил к своему боссу в кабинет. В кресле, у небольшого стеклянного столика сидел мужчина. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим. Хитрые прищуренные глазки, небольшая седина окрасила виски, на носу очки в золотой оправе.