Энн Перри - Душитель из Пентекост-элли

По правую руку главы семьи восседала его жена, которой тоже было около шестидесяти лет. Судя по ее лицу, она давно приучила себя к терпению и сдержанности. Эта дама, должно быть, знала великое множество правил и привыкла подчиняться каждому из них. Питт мог показаться ей банкиром или биржевым дельцом. Госпожа Фитцджеймс вежливо кивнула гостю, но в ее широко посаженных глазах не было никакого интереса к нему.

Рядом с ней сидел очень похожий на нее внешне молодой человек. У него был такой же высокий лоб, большой рот и квадратная челюсть. На вид ему было лет тридцать, и он уже начал набирать в весе, теряя стройность молодости. Это, должно быть, и есть Финли, решил Томас. Лицо Фитцджеймса-младшего обрамляла именно такая роскошная светлая шевелюра, какую описывали Роза и Нэн.

Последняя из семейства, дочь Фитцджеймса, должно быть, унаследовала черты кого-то из своих древних предков. Между нею и матерью не было ничего общего, да и с отцом у юной леди тоже было мало сходства, кроме разве что довольно длинного характерного носа, хотя у нее он был тонким и придавал ее природной миловидности некоторую эксцентричность. Эта девушка обладала живостью и характером. Она единственная проявила живой интерес к визитеру, хотя, возможно, это произошло потому, что он нарушил привычное однообразие их семейного завтрака.

– Доброе утро, мистер Питт, – холодно поздоровался Фитцджеймс-старший, кинув взгляд на визитную карточку, которую подал ему дворецкий. – Что это за срочные дела, которые заставили вас нанести визит в такой ранний час?

– Мне нужно поговорить с мистером Финли Фитцджеймсом, сэр, – ответил суперинтендант. Он стоял, поскольку никто не предложил ему сесть.

– Вы можете с таким же успехом поговорить и со мной, – сказал Огастес, даже не взглянув на сына. У Питта возникло подозрение, что они, возможно, обо всем договорились, прежде чем его пригласили войти в столовую.

Томас едва сдержал гнев, понимая, что пока не может поставить Фитцджеймса на место. К тому же он мог ошибаться насчет виновности Финли, хотя и не верил в такой вариант. Но если все окажется так, как он опасался, и сын Огастеса виновен, он должен сделать все, чтобы в адрес полиции не прозвучало ни единой жалобы или упрека. У Томаса не было никаких сомнений в том, что Фитцджеймс-старший будет бороться до конца, чтобы защитить единственного сына, а с ним и остальных членов семьи и себя самого.

Поэтому Питт подбирал слова очень осторожно. Теперь он понимал, почему Юарт с такой надеждой искал улики, способные выдвинуть иную версию преступления.

– Вам знакома организация, называющая себя «Клуб Адского Пламени»? – вежливо спросил он.

– Зачем это вам нужно, мистер Питт? – вскинул брови старший Фитцджеймс. – Лучше объясните причину вашего визита. Почему мы должны давать вам информацию о наших делах? В вашей визитной карточке… только фамилия, и ничего больше. И в то же время вы сказали слуге, что у вас серьезное и неприятное дело. Кто вы?

– Что-то произошло? – встревоженно спросила миссис Фитцджеймс. – С кем-то, кого мы знаем?

Супруг разгневанным взглядом остановил ее, и она отвернулась, словно давая гостю понять, что не ждет от него ответа.

– Я суперинтендант лондонской полиции, сэр, – ответил Томас. – В данный момент возглавляю полицейский участок на Боу-стрит.

– О боже! – растерянно воскликнула госпожа Фитцджеймс, не зная, что еще сказать. Видимо, раньше этой знатной даме не приходилось оказываться в таких ситуациях. Ей хотелось что-то сказать, но она не решалась и лишь смотрела на Питта так, словно не видела его.

Откровенно удивленным казался и Финли.

– Я состоял в клубе под этим названием, – медленно сказал он, сдвинув брови. – Но это было много лет назад. Нас было всего четверо, но мы бросили это дело еще в восемьдесят четвертом году или около того.

– Понимаю. – Полицейский старался быть спокойным. – Вы можете сообщить мне фамилии остальных членов клуба, сэр?

– Они совершили что-то ужасное? – спросила мисс Фитцджеймс. Глаза ее светились любопытством. – Зачем вам это нужно знать, мистер… Питт? Это важно? Наверное, случилось что-то страшное, если к нам послали самого начальника участка. Раньше я сталкивалась только с постовыми.

– Помолчи, Таллула, – сердито остановил ее отец. – Иначе тебе придется извиниться и покинуть комнату.

Девушка собралась было возразить, но, увидев лицо главы семьи, тут же умолкла, поджала губы и опустила глаза.