Олег Северюхин - Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 4. Гром победы

Я закурил папиросы «Дюшес». Хорошо набитые папиросы с жёлтым табаком. Цвет пепла белый, что свидетельствует о высоком качестве табака. Крепость нормальная. Я выбрал «Дюшес» потому, что один из моих сотрудников привёз из района боевых действий пачку папирос «Казбек» и сказал, что русские специально делают эти папиросы, чтобы уничтожать ими немцев.

Мария закурила вместе со мной. Она рассказала, что была на фронте и там стала курить. Фронтовой снайпер. Сейчас учится в университете на отделении иностранного языка и подрабатывает проводником международного вагона. Потом мы говорили обо всем до тех пор, пока я не взял и не поцеловал её. Она вначале дёрнулась сопротивляться, но потом её тело обмякло, и она ответила на мой поцелуй.

В купе я пришёл под утро. Дед Сашка сладко спал. Я откинул одеяло и растянулся весь рост на диване. Потянулся, укрылся одеялом и почти мгновенно уснул.

– Вставай, гулёна, – раздался над ухом голос деда Сашки, – а то все царствие небесное проспишь.

Я открыл глаза. По солнцу было часа два пополудни. Мой спутник садился обедать. Я наскоро умылся и присоединился к нему.

На обед была все та же «московская» солянка и отбивная свинина. Чай в серебряном подстаканнике принесла другая проводница.

– А где Мария? – спросил я.

– Ей утром пришлось сойти, – деловито сказала девушка, – там что-то дома у неё не в порядке.

У меня как-то нехорошо заныло сердце при этом известии. Похоже, что это я подвёл под монастырь девушку. Сейчас припишут связь с иностранцами, шпионаж и прочее и отправят в лагеря на перевоспитание.

– Не волнуйтесь, – улыбнулась проводница, – у неё действительно мать больная, телеграмму к вагону принесли, начальник поезда самолично её отпустил, а мы своих товарок не продаём.

– Так, шила в мешке не утаишь. Даст Бог, найдёт Мария себе счастье и будет у неё все хорошо, – подумал я и сходу обратился к деду с вопросом, – так что ты там говорил в отношении студентов?

– Ну, не в отношении студентов, – степенно ответил уже Алехандро Гривас, – а в отношении тех, на кого большевики опирались во время октябрьского переворота.

Передо мной сидел не старичок-травовед из российской глубинки, а, по крайней мере, доцент кафедры социологии одного из российских императорских университетов. Все-таки, неясное прошлое у деда Сашки, и я так и не могу распознать, кто же он на самом деле.

– Основной движущей силой пролетарской революции был люмпен-пролетариат, кто самой тяжёлой работой считал щёлканье семечек и недоучившиеся студенты, которые уже на первом году обучения знали, чему нужно учить и кого из профессоров нужно выгнать в первую очередь. А тут уже новые декабристы из дворян с книжечками немецкого еврея Карла Маркса о том, что им нечего терять кроме своих цепей, но зато они обретут целый мир. К люмпен-пролетариям относится и уголовный элемент, который вообще не желает работать, но готов денно и нощно экспроприировать чужое добро и делить между своими. Тоже социалистический принцип. А когда тебе предлагают узаконенный грабёж среди белого дня и с оружием, выданным новой властью? Кто тут будет против? А никто. Тут и ленивый не мог устоять, как говаривал поэт Некрасов. А с профессурой посчитаться? С буржуями разными, которые не позволяли проводить большевистскую агитацию в альма-матер? У-у, козлы бородатые, геть отсюда. Отголоски такого классового подхода мы и видим сегодня.

Вот этот ворюга имеет больше возможностей вступить в коммунистическую партию как представитель пролетариата, а талантливый учёный не может этого сделать, потому что происхождением не вышел. А если не член партии и к тому же еврей, а талант хлещет через край, то такому делают исключение и начинают пропагандистскую кампанию о блоке коммунистов и беспартийных. Толку от этого блока не будет. Стоит только власти ослабнуть, как здоровые силы возьмут верх.

Но и в этих, так называемых, здоровых силах те же недоучки, люмпены умственного труда и журналистики и крупные воры. История идёт по кругу. Без царя в голове нельзя проводить революции. И демократии без царя не бывает. Возьмите Англию. Пришёл Кромвель и жёсткой рукой навёл порядок. Сказал королю: бери и властвуй! А король стал искать на него управу. Королю отрубили голову, а сына короля сделали королём и стал король управлять по демократическим законам, которые не позволительно нарушать даже королю. И так не только в Англии было.