Татьяна Сахарова - Добрая фея с острыми зубками

— Собралась?

— Да, только мне умыться нужно.

— Соседняя дверь, — проворчал он. — И не смей пользоваться полотенцем, возьмешь туалетную бумагу.

Вот засранец! Никогда еще в моей жизни мужчины не предлагали мне вытирать мое драгоценное лицо туалетной бумагой. Спасибо, хоть не наждачной… Но, с другой стороны, сама виновата, кто просил его хламидиями запугивать?

— Ты что-то говорил про мои контактные линзы, но в контейнере их нет…

Он поднялся и прошествовал мимо меня в большую комнату. Я посеменила следом.

— Вот. — Несостоявшийся маньяк взял с кухонной поверхности две разнокалиберные рюмки с водой и протянул мне. — Может, заодно объяснишь, с какой радости необходимо запоминать, где правая, а где левая? Линзы что, различаются, как ботинки?

— Нет, — промямлила я, — просто у меня зрение различается на полдиоптрии. И как ты догадался их в воду опустить?

— Так и не догадался бы. Ты сама сказала, что если нет контейнера, то можно просто в воду.

— Я сказала?

— Ты…

— Удивительно, как это можно что-то сказать и потом абсолютно ничего не помнить? Надеюсь, ты воду хоть не из-под крана набирал.

В ответ хозяин презрительно хмыкнул, но все же указал жестом на пятилитровую бутыль с питьевой водой.

— Говоришь, запомнил, какая где?

— В большей рюмке — правая.

Проследовав в ванную, я умылась и выловила из рюмок линзы. К счастью, они не повредились и прекрасно пережили ночь без специального раствора. Обретя наконец нормальное зрение, я снова произвела ревизию своего внешнего вида и пришла к неутешительному выводу, что никакая косметика мне сегодня не поможет, поэтому лучше о ней просто забыть.

Хозяин безучастно принял порцию моих спешных извинений за доставленные неудобства и, вручив мне сумку, проводил до дверей. Уже покидая квартиру, я на мгновение притормозила на пороге.

— Кстати, постельное белье можешь не выбрасывать… Я была уверена, что ты маньяк, поэтому ляпнула насчет хламидий. Никаких инфекций у меня нет!

При этом я, разумеется, не стала уточнять, что здорова сейчас только благодаря серьезной терапии, которой пришлось подвергнуть мой бедный организм в недавнем прошлом. Распахнулись двери лифта.

— Как все же тебя зовут? — непонятно зачем окликнул меня он.

— Эсмеральдой, я же, кажется, вчера представилась, — хихикнула я в ответ и, юркнув в лифт, нажала на кнопку первого этажа. Что, интересно, творилось вчера в моей безумной башке?

Минут через сорок таксист высадил меня возле квартиры на Кутузова. В загородный дом я решила не ехать, так как в машине к горлу вновь подступила тошнота, и тащиться лишние полчаса в душном салоне не было никакого желания. Оказавшись в родных стенах, я вздохнула с облегчением. Хорошо, что я развелась. Будь Генка дома, мне бы точно не поздоровилось. Его навряд ли удовлетворил бы рассказ про успокоительное и случайную безобидную ночевку в чужой квартире.

Позвонила Лариска и принялась допытываться, где меня черти носят. Оказалось, она все утро звонила по обоим моим домашним телефонам, так как вчера ухитрилась потерять свой сотовый, а мой мобильный номер был у нее записан только там. Зная предельную педантичность подруги, я догадалась, что вчерашний вечер ей тоже удался. Не желая позориться, рассказывая о подробностях своего чудесного пробуждения, соврала ей, что отключала телефон на ночь, намереваясь как следует выспаться.

Выслушав мои объяснения, Лариска без тени смущения принялась взахлеб расписывать сексуальные достоинства своего нового кавалера. В другое время такие частности непременно вогнали бы меня в краску, но сейчас я просто отрешенно поддакивала в трубку, мечтая о том, чтобы принять душ и завалиться в родную постель.

Запас Ларискиного красноречия иссяк лишь через час, и в конце концов договорившись назавтра отправиться ко мне за город в сопровождении Ивана, мы простились.

Вдоволь наплескавшись под прохладными струями, я забралась под махровую простыню, которая в летний период служит мне одеялом. Полистала несколько старых номеров «Космополитэн», но чтение не доставило никакой радости. Попытка задремать, впрочем, тоже накрылась медным тазом.

Все же удивительно, как это я вчера не вляпалась в скверную историю. То есть вляпалась, конечно, но не так сильно, как могла бы. Видимо, не перевелись еще на свете чудаки, готовые бескорыстно прийти на помощь незнакомому человеку, тем более в такой, мягко говоря, щекотливой ситуации. Хорошо хоть светильником в него не запустила. Все-таки редкостное свинство толком не объясниться с выручившим тебя человеком, не отблагодарить его ужином в ресторане или приглашением на какой-нибудь модный гастрольный спектакль. Но встретиться снова со свидетелем моего вчерашнего позора свыше моих сил. Не могу, и все тут! Лучше уж сразу удавиться.