Иоанна Хмелевская - Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс)

— По местам! — зычный крик Януша прервал мои мрачные прогнозы. И, сунув голову в дверь, еще раз проревел: — По местам!

Все вздрогнули, а Анджей недовольно сказал:

— Чего глотку дерешь? Люди тут нервные. Алиция же уточнила:

— По каким местам?

— По рабочим! Народная власть велела. Ну, быстро! Ирэна, домой! То есть, я хотел сказать, на место!

По дороге в свой отдел я заглянула в комнату к Монике. Она сидела за столом, глядя в окно и дымя сигаретой. Скрип двери заставил ее повернуться.

— Удались! — ледяным голосом произнесла Моника. — Немедленно скройся! Я сейчас кого-нибудь убью, и мне бы не хотелось, чтобы это оказалась ты.

Значит, им окажется Ольгерд, подумала я. Ведь ему придется сейчас вернуться на свое рабочее место, а оно рядом с Моникой. Я послушно выполнила повеление Моники и закрыла за собой дверь.

Усевшись за собственный стол, я наконец получила возможность подумать. Конференция у зеркала принесла плоды, очень продуктивными оказались наши изыскания. Так получилось, что всех сотрудников нашей проектной мастерской можно разделить на три группы в зависимости от того, в каких взаимоотношениях они находятся со мной и Алицией. Приблизительно треть персонала мастерской были моими хорошими знакомыми, вторая треть — знакомыми Алиции, а оставшаяся треть — мало знакомые нам обеим.

Очень удобно получалось с двумя третями, с последней — хуже, но наших суммарных данных было совершенно достаточно, чтобы догадаться об остальном.

В свете наших рассуждений образ безвременно ушедшего коллеги становился все менее светлым. Еще немного — и он окажется хуже неизвестного нам его убийцы… И хотя мы обе очень хорошо помнили известное изречение «De mortuis nil nisi bene» — «О мертвых или ничего, или хорошо», против истины не попрешь.

Нами было точно установлено, что Тадеуш прекрасно знал все мельчайшие обстоятельства личной жизни своих коллег по работе. Знал, например, о махинациях Казимежа. На пути к повышению жизненного благосостояния Казимежу не раз встречались препятствия, которые он очень искусно обходил с помощью разных средств. Нет, не таких, которые прямиком ведут на скамью подсудимых, но, во всяком случае, репутацию бы ему основательно подпортили, узнай о них на работе. А ведь Казимеж постоянно привлекался в качестве независимого эксперта на судебные разбирательства и очень дорожил своей незапятнанной репутацией.

Знал Тадеуш о безответной любви Каспера к Монике, как и об отношении жены Каспера к этому неуместному чувству. Мы тоже знали, что разгневанная супруга пригрозила Касперу разделом имущества — а оно в основном принадлежало ей, — если супруг не выкинет из головы всякую мысль об этой гетере. Каспер не раз торжественно клялся выкинуть и на другой же день клятву нарушал.

Знал Тадеуш о заветной мечте Рышарда уехать работать на Ближний Восток по линии Полсервиса. Выведенный из терпения постоянными проволочками, Рышард позволил себе неосторожно крепко выразиться об одной из шишек Полсервиса. Доведи Тадеуш эти выражения до упомянутой шишки, Рышард навсегда мог распрощаться с мечтой о выезде.

Знал Тадеуш и множество самых интимных тайн Моники, Данки, Кайтека, Стефана, Веси и прочих, не говоря уже обо мне. Знал и служебные секреты, раскрытие которых сильно подорвало бы позиции Ольгерда и Зенона. И наверняка знал еще многое, что нам с Алицией не было известно и о чем мы и догадываться не могли. Но одно знали твердо: обнародование любой информации из копилки Тадеуша могло обернуться для кого-то крупными неприятностями. Такова одна сторона медали. Другую представляли долги Тадеуша.

Тадеуш брал деньги в долг у всех сотрудников, о которых он имел компрометирующие сведения. Долгов этих не возвращал, напротив, со временем они только увеличивались. Если люди знали, что долгов он не возвращает, почему же все равно давали ему в долг? Ответ мог быть только один, во всяком случае правильный для двух третей персонала. Давая этому вымогателю безвозвратные ссуды, несчастные покупали его молчание. Может, кто в глубине души и надеялся, что он когда-нибудь отдаст, не знаю…

Вот к такому выводу пришли мы с Алицией в ходе совещания у зеркала. От него был один шаг к следующему, а именно: Тадеуша убил человек, больше других опасавшийся его информированности. Теперь оставалось как-нибудь подипломатичнее порасспросить коллег, чтобы выявить такого человека. Кто из них мог отмочить нечто такое, о чем мы пока не знаем, а для отмочившего сохранение тайны стало вопросом жизни и смерти? Ведь чем у человека больше на совести, тем больше причин опасаться доносчика.