Игорь Тумаш - Чисто русское убийство

— И последний вопрос. Может, Миронова все же заказал кто–то из конкурентов? Были у него враги?

— Конкурентов — воз с тележкой. Но Петр Олегович обладал талантом подбирать ключ к любому человеку и превращать врагов в друзей. Он умел договариваться, находить компромиссные решения. Так что враги были у него только в самом начале бизнеса, когда его таланты еще мало что значили и пока не встал на ноги.

Прищепкин связался с Фоминцевым.

— Что там у тебя?

— То же, что и у тебя, — нервно буркнул Фоминцев. — Сейчас еду к губернатору.

— В три часа ночи! С ума сошел? Да он тебя на порог не пустит!

— Если не удастся пробиться прямо сейчас к губернатору и не нарисовать картину того, что делается у него под носом, то…

— Что «то»?

— До утра можем не дожить… Не удивлюсь, если квартиры наших свидетелей прослушивают. Все, еду! Некогда тут…

* * *

Григорию Калиновичу, чтобы уснуть после известия о проверке на заводе, пришлось принять несколько таблеток снотворного. Поэтому, когда наконец сумел разлепить веки и поднять трезвонившую не менее получаса телефонную трубку, долго не мог сообразить, чего он него хотят на другом конце провода. А когда все же сообразил, чуть трубку не выронил: «Гребаный Фоминцев!»

— Перехватить гада!.. Что не ясно?.. Огонь на поражение!

Но было поздно, Фоминцев в этот момент уже сидел на кухне у заспанного губернатора, прихлебывал кофе и вводил, вводил, бедненького, в курс дела.

…Занималось утро. Григорий Калинович поливал из лейки огурцы в парнике и перебирал события своей жизни, жадно вдыхая запахи огуречной пыльцы и влажного чернозема. У Григория Калиновича не было блата, каких–то влиятельных родственников, поэтому все, чего он добился в жизни — генеральского звания, материального благополучия — добился сам. И служил Григорий Калинович стране верой и правдой довольно долго, примерно до майора. А потом начал приглядываться: как начальство–то служит? И обнаружил, что на идеалы, защищая которые Григорий Калинович под пули лез, большинству из них глубоко наплевать. Что за место у кормушки, допуск к распределителю, импортную кофту для жены или любовницы, джинсы для сына и приличное место на кладбище для тещи они не то чтобы народ и партию, мать родную продадут. Переварив сей факт, пришел Григорий Калинович к неутешительному выводу, что рьяные, вроде него, служаки номенклатуре не нужны. Поэтому выше он по службе не продвинется, будут каждый раз задвигать назад. Чтобы под ногами не путался, не мешал номенклатуре делать лично для себя светлое настоящее.

И Григорий Калинович, которому в послевоенном деревенском детстве и голодать приходилось, и на лесосеках, выдавая «кубы» нормы, надрываться, что называется, решительно перековался, пустился во все тяжкие. Уж больно его жизнь в свое время помытарила, захотелось хоть вторую половину ее как–то сбалансировать — чтобы в целом нормальной, человеческой получилась. И ведь как по маслу сразу пошло все: звания, должности, награды! Много мерзостей пришлось совершить, основательно испачкался. Но особенно низко пал он — ниже еще не приходилось — в первую очередь перед самим собой, в глазах собственной совести пал, в деле Миронова. Надо ж было тому случиться, что какая–то падла порешила водочника через несколько часов (генерал действительно представления не имел, кто убил Петра Олеговича, охранников) после «мафиозной планерки», на которой присутствовал и он, начальник Управления внутренних дел области! Да если б ему еще несколько лет назад кто–нибудь сказал, что для уничтожения следов участия в подобной сходке он, Григорий Калинович Карнач, окажется способным оклеветать и отдать приказ на убийство совершенно случайного человека (Самойлова), на поджог дактилоскопической лаборатории, которой отдал столько сил и энергии… Застрелился бы сразу.

Приходится стреляться теперь, когда эти фокусы вылезли наружу. Сейчас все равно ничего другого не остается. Что ж, за все приходится рассчитываться. За джип, за коттедж, деньги. Главное, за погоны.

Григорий Калинович полил еще и перчики. Молодцы, много завязей дали! Вдосталь будет перца осенью! Проблема в одном — сумеет ли жена правильно засолить?

Григорий Калинович хотел запечатлеть рецепт засолки в предсмертной записке, но потом решил, что этак не успеет застрелиться. Ведь с минуты на минуту на даче должен появиться гребаный Фоминцев, которого, конечно же, в самое ближайшее время представят к генералу и предложат возглавить Его Управление, появится собственной персоной губернатор, возможно, прокурор… Что самое унизительное, вместе с ними будет и пара рядовых ментов с автоматами для конвоя. Нет уж, фигу, умру до ареста.