Екатерина Фролова - Наследник Афродиты

– Нельзя мужику показывать, что ты в нём заинтересована, – проинструктировала меня Светка. – Этого они не любят.

– А как же «шкафчик починить»? – возразила я ей. – По-моему, ты говорила.

– Так шкафчик, это совсем другое. И то, что квартиру ему свою на время предложила, это правильно. Но то, что влюбляться в него начинаешь и мысленно тянешь к алтарю, – глупость. Непростительная глупость.

– Так это только мысли, – неуверенно стала оправдываться я. – Он же о них ничего не знает.

– Зато ты знаешь. И зацикливаешься. Но скажи спасибо, что у тебя есть я.

– От скромности ты не умрёшь, – вскользь заметила я, но моё ехидство Светка пропустила мимо ушей.

– До конца недели веди себя достойно. Верти задницей, хлопай ресницами, но делай это так, как будто постоянно так делаешь, а не специально для него стараешься, – учила меня Антонова, пыхтя сигаретой. – А к концу недели, когда на пикник поедете, можно и послабление сделать. В общем, ты не теряйся, – подвела она итог и тут же сурово наказала: – Обо всём мне докладывай.

– Как будто у меня есть другой выход, – мрачно заметила я.

– Ну, всё, – с облегчением изрекла Светка, растоптав окурок маленькой ножкой в изящной туфельке. – Поеду домой. Если что – звони.

Мы распрощались, и я приступила к работе.

К назначенному времени подъехал Виктор. Чувствуя себя шестикрылым Серафимом, я выпорхнула на улицу и кинулась в объятья своего рыцаря. Виктор открыл дверь автомобиля и извлек из его кожаного нутра букет алых роз. Восторгу моему не было предела. Если бы Антонова меня сейчас увидела, то подумала бы, что мне подарили ключи от двухэтажного особняка.

Но это был всего лишь букет. Да что там букет! Три скромные розочки, зажарившиеся под майским солнышком. Впрочем, эти детали не могли омрачить моего приподнятого настроения. Моё продажное сердце было подло подкуплено, и я, как четырнадцатилетняя дурочка, уже готова была признаться этому автомеханику в любви. Однако я тут же вспомнила свою Антонову и предпочла промолчать.

– Нужно заехать в магазин, – сказал мне по дороге Виктор. – У нас холодильник пустой, надо взять что-нибудь к ужину.

Это многозначительное, очень интимное «у нас» окончательно помутило мой рассудок. По телу прошла приятная истома, а перед глазами встала сладко-розовая пелена.

Мы заехали в магазин.

– Может, возьмём спагетти? – предложил Виктор, рассеянно пробегая взглядом по прилавкам.

– Отлично, спагетти, – радостно согласилась я. – Сюда как раз подойдёт соус с шампиньонами. Где здесь шампиньоны? – я поглядела по сторонам. – Вот! Витька, ты с ума сойдёшь от восторга, когда это попробуешь! Только ещё нужен томатный сок.

Пока я носилась между прилавками, выбирая необходимое, Виктор чинно ходил за мною следом, сжимая в руках корзину для продуктов.

Прелесть, а не мужчина! Ни одного слова поперёк не сказал. Да ещё и за покупки сам расплатился.

Интересно только, почему же он не женат? Ха! Да потому что всю жизнь искал такую, как я. Чтоб и приготовить смогла, и свитер связала. Но я всё-таки задумалась и резко остановилась. Думать и одновременно делать что-то ещё я к глубочайшему своему сожалению не умела. Пришлось сосредоточиться на первом.

Виктор, не успев затормозить передо мной, внезапно застывшей на месте, чуть не сшиб витрину.

– В чём дело? – искренне удивился он.

– Да так, – отмахнулась я, но всё же не удержалась и спросила: – Вить, а почему ты до сих пор не женат?

Он на мгновенье побледнел и, как мне показалось, испугался. Однако тут же взял себя в руки, натянул на лицо грустную улыбку и ответил:

– Да вот, как-то всё не складывалось.

Ответ меня устроил более чем. Это подтверждало мою догадку о моей уникальности и предназначенности Виктору судьбой.

Мы загрузили продукты в машину и отправились домой. Дома нас ждал голодный Глеб. Судя по выражению его лица, он намеревался закатить скандал по этому поводу, но, увидев Виктора, на всякий случай решил промолчать. Хитрый мальчишка, знает, как и с кем себя вести. Весь в негодяя отца!

Пока я суетилась с ужином, Виктор предложил Глебу прогуляться, на что мой сын отреагировал с величайшим воодушевлением. Как только дверь за ними закрылась, я помчалась к телефону. Докладывать Антоновой последние новости.

Особенно я разошлась в описании букета. Я живописно расписывала по отдельности каждый бутон, при этом скромно увеличив количество цветов в букете до семи. Когда я наконец отвлеклась от цветов и перешла к разговору в магазине, Антонова меня остановила.