Марина Белова - Злой рок Сейшельських островов

Остальные – семь мужчин и две девушки – приехали каждый по отдельности. Все они держались обособленно, не предпринимая попыток с кем-либо из земляков познакомиться. Мужчины практически были одного возраста – за пятьдесят, а девицам – около двадцати пяти. Одна была пергидрольная блондинка, с ярко подведенными глазами и алыми пухлыми губами. Другая – блеклая шатенка. Похоже, девушка не имела привычки пользоваться косметикой, и была натуральна до неприличия.

На общем фоне обитателей отеля мои соотечественники выделялись всем: и белыми лицами, и теплой обувью, которую, если судить по их тоскливым взглядам, им нестерпимо хотелось снять.

В ресторан вошла Алена. Она успела сменить одежду и, в отличие от нас, в легком цветастом сарафане чувствовала себя весьма комфортно.

– И чего я, дурак, не переоделся, – застонал Санька, ерзая демисезонными ботинками под столом.

– Приятного аппетита, – пожелала Алена.

– Располагайся с нами, – пригласила ее Алина.

Не успела девушка сесть, как к нашему столу приблизился Поль. Мне даже показалось, что он шел за Аленой по пятам.

– Простите, забыл вам сказать, – смущенно начал он, сначала встретившись взглядом с Аленой и лишь потом посмотрев на нас, – В два часа дня, в холле отеля состоится встреча с туристами. Я расскажу вам, что можно посмотреть на Сейшельских островах. Приходите. У меня же можно записаться на экскурсии. Цены умеренные, удовольствия масса.

Ровно в два часа по местному времени все собрались в холле. Поль выложил перед собой список.

– Я буду называть фамилии, а вы, пожалуйста, откликайтесь. Раиса Кудрявцева и Иван Кудрявцев? – начал он перекличку.

– Это мы, Раиса Антоновна и Иван Петрович, – отозвался за себя и супругу Кудрявцев. На встречу он пришел все в тех же пляжных шортах, которые мы видели на нем на пляже. Ткань даже не успела толком высохнуть. Раиса Антоновна сменила цветастый халат на парео, коим обмотала уже успевшее слегка порозоветь на солнце тело.

– Очень хорошо. Страховой полис у вас есть?

– У нас у всех есть, – громко сказал мужчина, имени которого пока еще не называли. – Без страховки турагентство путевку не продаст. Такой порядок.

– Очень хорошо, – похвалил агентство Поль. – Там указаны все телефоны, куда надо звонить в случае несчастного случая или заболевания. Напомню, травмы, полученные в состоянии алкогольного опьянения, не являются страховыми случаями. Так что берегите себя. Кстати, солнечные ожоги тоже, – Поль скосил глаза на розовые плечи Раисы Антоновны.

– Знаем, – буркнула та.

– Иванов Петр?

– Есть, – поднял руку Иванов.

У этого Иванова было весьма примечательное лицо, сплошь покрытое веснушками. Нос картошкой и оттопыренные уши шли к нему дополнением. Зная о своей комической внешности, Иванов сидел с таким выражением лица, что хотелось спросить, не умер ли у него кто-то.

– Елена Алексеева и Дмитрий Алексеев?

Алексеевы кивнули. Елена достала из сумочки страховые полиса и издали показала их Полю.

– Хорошо. Держите их при себе. Василий Ярцев?

Мужчина с тщательно замаскированной лысиной приподнялся с дивана. Жиденькая прядка волос была приклеена к коже то ли гелем, то ли лаком для волос. Когда Ярцев привстал, а потом сел обратно, ни один волосок на его голове даже не дрогнул. Ярцев так же, как и Иванов, выглядел очень серьезным, как будто приехал не отдыхать, а решать проблемы государственного уровня.

– Илья Коломиец?

Этот седой мужчина был высок, чрезмерно худ, и говорил он басом:

– Я.

– Павел Бабенко?

Бабенко был нормального телосложения. Пожалуй, из всей собравшейся компании он казался самым привлекательным. Ухоженные волосы, тронутые благородной сединой, подтянутая фигура выгодно отличали его от остальных. Подводила улыбка. Она была какая-то дежурная, не искренняя, как будто Бабенко улыбался нам по инерции, думая о чем-то своем.

– Кузьма Хрящев? – коверкая звуки, Поль с трудом выговорил непривычную его уху и языку фамилию.

– Хрящев! Я, – обиженно отозвался мужчина. – Кузьма Николаевич.

Именно он в начале беседы заверил Поль об имеющихся у каждого страховых полисах. Кузьма Хрящев был достаточно тучным, жару переносил плохо. Пот лился с него градом. Мужчина периодически вытирал лицо платком, потом этот платок незаметно выжимал, опустив руку вниз к полу.

– Николай Коровин?

– Николай Павлович. Это я, – представился Коровин, делая акцент на отчестве.