Дарья Донцова - Имидж напрокат

– Поверю вам на слово, – улыбнулась я, – но, если мне память не изменяет, вчера от фирмы звонила Ната, которой я ясно сказала, что не намерена делать покупок.

– Да, да, – снова затараторила Оксана, – эта девочка на телефоне совсем ку-ку! Ей сто раз объясняли: ты Наталья. Нет, всем говорит: Ната. У глупышки задача договориться с клиентом о встрече, а уж потом за дело берется топ-менеджер, то есть я. Ой! Погодите! Вы отказались от приобретения нашего лучшего в мире товара?

Я кивнула, пояснив:

– Возможно, Наталья меня не поняла.

Торговка опустила голову.

– Она просто очень хитрая. Имеет копеечку за каждого человека, который согласится со мной встретиться, и ей все равно, сделают заказ или нет. Вот она и погнала меня зря. А если я претензию выскажу, Наташка отцу пожалуется, он владелец нашего магазина. И кого вон выпрут? Уж точно не ее. Ладно, я ухожу. Не сердитесь, не хотела вас беспокоить. Понадеялась, что вы нашей лучшей в мире продукцией заинтересуетесь. А может, глянете? Скидки прекрасные, качество европейское. Вам все очень пойдет, прямо идеально сядет.

Мне стало жаль коробейницу. Не от хорошей жизни Оксана бегает со здоровенным чемоданом по палатам. Возраст у нее не юный, работу сейчас найти трудно. Вчера она напрасно потеряла много времени, сегодня вновь прибежала, рассчитывая что-нибудь продать. Ладно, приобрету пустячок.

Я улыбнулась:

– Показывайте. Хотите кофейку?

– Спасибо, Рома, что напиток предложили, с удовольствием выпью, – обрадовалась Оксана.

Я вставила капсулу в кофемашину и спустя минуту поставила перед гостьей эспрессо. Оксана тем временем вынула из чемодана несколько платьев размером на моего мопса Фиру, разложила их на столе и восхитилась, взяв в руки кружку:

– Замечательный аромат! От моей работы одни положительные эмоции, я встречаю только хороших людей. Спасибо, Рома!

– Симпатичные детские вещи, – одобрила я ассортимент.

Оксана замахала руками.

– Показываю взрослые модели. Просто их пошили маленькими, вы видите образцы. Ну, что вам по вкусу? Советую классический вариант, серо-голубой, вам офигенно пойдет. Очень к лицу будет.

– Я не ношу платья в пол, – ответила я, – один раз купила такое, отправилась в нем к подруге на день рождения и пару раз чуть не упала, запутавшись в подоле.

Оксана подмигнула мне.

– Ясно же, что с нашей одеждой этого не случится.

– Почему? – удивилась я. – Какой-то особый крой?

Торговка рассмеялась:

– Рома! У вас замечательное чувство юмора – обхохотаться можно!

Я не поняла, что она нашла смешного в моих словах, но не стала просить разъяснений, задала ей вопрос:

– Почему вы называете меня Ромой?

Торговка перестала веселиться.

– А как надо? Это же ваше имя. Вот у меня тут написано…

Она вытащила телефон и прищурилась.

– Палата семь, Рома Люстрова. Простите, если ударение не там поставила.

Человек, у которого в паспорте стоит Евлампия Андреевна Романова, привык к разным вариациям своего имени. Один раз ко мне, представившейся Лампой, обратились: Электрификация Романовна. Некоторые изменяют мое отчество на Николаевна, я в этом случае объясняю, что не являюсь внебрачной дочерью последнего русского царя. Но Рома Люстрова? Эксклюзив однако.

– Ко мне лучше обращаться Лампа, это сокращение от Евлампии, – мирно пояснила я, – а моя фамилия Романова.

– Черт! – вырвалось у Оксаны. – Вечно Ната все перепутает. Ей дают список пациентов, так она его прочитать нормально не способна. Да чего требовать от обалдуйки, которая слово «Москва» с тремя ошибками пишет.

– Я думала, что название столицы можно изменить только на М а сква, – усмехнулась я.

– Так у вас же, наверное, не Наткино пятиклассное образование, – скривилась Оксана. – Девке конкретно с папой повезло, кто ее, кроме отца, на работу возьмет? Я лично наблюдала, как она написала М азг ва.

Я оторопела. Такое возможно?

– Фиг бы с ней, – махнула рукой Оксана, – простите меня, Рома, то есть… э… Лампа, что вас неправильно величала, не моя ошибка – Натка вас так назвала. Так платьице какое понравилось?

– Самое хорошее голубое, – ответила я.

– Двадцать тысяч, – озвучила цену коробейница. – И будет вам скидка в шестьдесят процентов.

Я пощупала ткань.

– Дорого за изделие из марли.

– Это – индийский муслин, – обиделась торговка. – Ну, вы пока подумайте, другое посмотрите.

Минут через тридцать, обозревая стол и кровать, заваленные ужасными туфлями, напоминающими балетки, но с картонными подошвами, страшными однотонными платками, нитяными перчатками и хлопчатобумажными колготками, в которых щеголяют трехлетние девочки, я сильно приуныла. Готова что-то купить, но весь предложенный товар был настолько жуткий, что выбрать ничего я не могла, а выкидывать деньги просто так не приучена.