Наталья Александрова - Игра в убийство

Лицо этого мужчины показалось Надежде знакомым.

Ах, ну да! Она же совсем недавно видела этого человека на экране компьютера Виталия Сычика… точнее, Кирилла Воробьева. Это ведь Кирилл записал в ноутбук видеофайл, где были запечатлены двое мужчин, разговаривающих в кафе. Ей и тогда этот вальяжный мужчина показался смутно знакомым.

Надежда подняла журнал, чтобы прочитать текст под фотографией и узнать, кто этот человек, но, как назло, большая часть страницы была криво оторвана. Под самой фотографией уцелел небольшой фрагмент текста.

«Среди участников представительного экономического форума в Петербурге был и…»

Дальше должно было стоять имя господина на фотографии, но как раз тут страница была разорвана, а на ее краю отчетливо виднелись следы кошачьих когтей.

– Бейсик, разбойник, твоя работа? – строго проговорила Надежда, взглянув на кота.

Тот возмущенно мурлыкнул. В переводе на человеческий язык это означало: нечего было оставлять меня одного, без заботы и внимания! Если я немного нахулиганил, это твоя вина! В конце концов, главная твоя жизненная задача – заботиться о коте, кормить его, холить и развлекать!

– Ну, на этот счет у нас с тобой разные мнения! – проговорила Надежда и, вместо того чтобы выбросить разорванный журнал в мешок, положила его на полку.

Она решила позднее разобраться с этой фотографией, поскольку сейчас были более неотложные дела: навести порядок к приходу мужа, приготовить ужин… хоть муж и предупредил ее, что вернется поздно, но накормить его все равно нужно.

За домашними хлопотами Надежда Николаевна забыла и про журнал с фотографией, и про загадочные файлы Кирилла Воробьева, которые она переслала на свою почту.

Муж, как и обещал, пришел поздно и очень усталый. Настолько усталый, что даже не стал ужинать, а только выпил чаю и лег спать.

Наутро Надежда взяла себя в руки, встала пораньше и приготовила мужу калорийный завтрак – сырники с тем самым маминым клубничным вареньем, большую чашку кофе с молоком и бутерброд с ветчиной. Сан Саныч ворчал, что некогда, что на работе полный цейтнот, но съел все.

Проводив его на работу, Надежда устремилась к своему компьютеру, открыла почтовую программу и нашла во входящей почте файлы, которые накануне переслала самой себе.

Видео она не стала пересматривать, а открыла текстовые файлы. Они оказались копиями официальных документов.

Первым документом, напечатанном на бланке Государственного департамента культурного наследия, было постановление департамента о том, что дача художника Иванова-Мусатова, расположенная в поселке Ольховая Роща, в ближнем пригороде Санкт-Петербурга, признана не имеющей большой культурной и исторической ценности, в связи с чем утрачивает статус памятника федерального значения и передается из ведения Государственного Департамента культурного наследия в ведение департамента городского имущества правительства Санкт-Петербурга. Под документом стояла подпись руководителя Государственного департамента культурного наследия, заместителя министра Савицкого.

Надежда вспомнила, как еще в школе ее с одноклассниками возили в Ольховую Рощу. Там действительно находилась дача Иванова-Мусатова, известного художника начала двадцатого века. В то время дача была еще в довольно хорошем состоянии. Надежда помнила резные наличники, высокое деревянное крыльцо, просторную, светлую мастерскую, где висели большие картины художника – северные пейзажи, портреты коллег-художников, меценатов и коллекционеров. Помнила она и окружающий дачу небольшой парк, скорее даже участок леса – мощные колонны сосен, огромные замшелые валуны, вереск и черничник по краям дорожек…

Конечно, с тех пор прошло много времени, Иванова-Мусатова теперь редко вспоминают, однако все же жаль, если от той дачи ничего не останется.

Второй документ – на бланке как раз Департамента городского имущества – представлял собой решение о безвозмездной передаче бывшей дачи художника Иванова-Мусатова в поселке Ольховая Роща вместе с прилегающим к ней парком благотворительному фонду «Ясный берег».

Вместе эти два документа навели Надежду на не самые приятные размышления. Дача Иванова-Мусатова находилась в федеральном ведении, и никто из местных бизнесменов не мог наложить на нее лапу. А большой участок земли в курортном районе рядом с Петербургом – очень лакомый кусочек…

Надежда еще раз взглянула на оба документа и обратила внимание на стоящие под ними даты.