Элла Златогорская - Королева меха, или Сублимация чувств

– Да, – пробормотала она сонным голосом, – слушаю.

– Извините, – ответил ей приятный мужской голос. – Вы вчера оставили на лобовом стекле моего автомобиля записку.

– Записку… я… – она сначала даже не поняла, о чём речь. – Я написала записку?

– Да, – и на том конце трубки замолчали. – Наверное, я ошибся, – упавшим голосом произнесли и отсоединились.

И вдруг она вспомнила. «Как я могла забыть? Это же я ударила чужую машину!» Она сразу вскочила и перезвонила. Трубку немедленно взяли, как будто ждали звонка.

– Да, – прозвучал тот же бархатный мужской голос, – я вас слушаю.

«До чего сексуальный голос», – подумала Мила.

– Простите меня, я спросонья не поняла сначала. Да, это я оставила вам записку. Я ударила вашу машину нечаянно, но сигнализация не сработала, никто не вышел, и я написала записку.

– У меня нет сигнализации, – ответил обладатель бархатного баритона.

– Нет сигнализации? Это безответственно, – сразу включив руководителя, стала поучать Мила, но потом спохватилась: – Простите, я виновата и хотела бы оплатить ремонт вашего автомобиля. Как и когда мы можем это сделать?

– Я где-то через час буду на том же месте, где вы ударили машину, мы можем встретиться.

– Хорошо, – почему-то сразу согласилась она, хоть и не планировала сегодня ехать в фитнес-центр, но поплавать в бассейне можно. – Я, как подъеду, сразу вам позвоню.

Тогда была весна, как и сейчас, она была моложе на шесть лет, глупа и амбициозна тоже на шесть лет. Он был красив, строен, полон планов. В фитнес-клуб он не ходил и даже не был инструктором, он преподавал латиноамериканские танцы в возрастной группе и часто вечерами там бывал, а ещё подрабатывал в ночном клубе танцовщиком (по крайней мере, так он говорил в начале их знакомства). Потом, посетив этот ночной клуб, Мила поняла, что он стриптизёр, увидела, как женщины млели от него. Она пришла туда с Еленой – своей подругой и партнёршей. Платон не знал, что она будет, – они инкогнито пришли. Елена, увидев, как женщины рвут его на части, сразу пыталась отговорить Милу от её безрассудной затеи начать с ним жить. Но Мила была непоколебима: как только Герман ушёл в новую квартиру, она сама предложила переехать Платону к ней. До этого они встречались то у него на съёмной квартире, то в гостиницах. Платон на самом деле по паспорту был Павлом, дома его так и звали – Паша. Но после того как стал серьёзно заниматься танцами, он сам назвал себя Платоном. Пашей он остался в Омске.

Год они встречались до того, как стали вместе жить. И за этот год Платон показал себя не только хорошим любовником, но и отличным другом: безотказным, честным, добр ым, хозяйственным – он стал её правой рукой. В нём не было наглости и цинизма. Со временем Мила привыкла к Платону, как привыкают к старым разношенным тапочкам: и выбросить жалко – хорошие, удобные, – и приелись уже, раздражают. В итоге Мила, будучи фаталисткой, решила, что судьба сама всё решит за неё. Вряд ли Платон захочет жить в Морегорске. Он прекрасно понимал, что Миле изрядно поднадоел, что она ему никогда не родит. И Мила знала, что Платон готовит отходные пути и у него наверняка появилась какая-то девица. После открытия шоу-рума она объявит близким о своём решении. Сильная женщина, когда её никто не видит, – интересное зрелище. Так и Мила, приняв решение, отступать не намерена. Реакция будет у всех неоднозначная, но разная. Главное, что она будет с бабушкой и мамой в их последние годы, а Герман уже взрослый парень, он уже давно живёт самостоятельно.

Герман отмахивался уже от неё, а Милка всё обнимала и целовала своего взрослого сына. Елена стояла и радостно улыбалась, а её маленькая дочурка Даша хлопала в ладоши. Даше уже было 10 лет, и она выросла умненькой и доброй девочкой.

– Дашуля, какая ты уже большая и красивая! – Мила громко чмокала свою крестницу в обе её румяные щёчки.

– Хватит уже, задушишь ребёнка, – солидно высказался Герман. Он считал Дашу своей сестрёнкой, опекал её и баловал.

Потом уже очередь дошла и до Елены – партнёра и подруги, единственной, которая знала о ней всё.

– Я сделала великое дело, Ленка, – радовалась Мила, обнимая подругу.

– Какое, Милуся? – они направились к ленте встречать багаж, впереди них шли дети. Герман крепко держал Дашу за руку, она вприпрыжку топала рядом с ним и что-то без умолку болтала.

– Какое?! Самое главное! Десять лет назад я заставила тебя родить это чудо. Теперь наши дети не одни, они есть друг у друга. Мир людей безжалостен, сама прекрасно понимаешь. Нас не станет, а они будут помогать и поддерживать друг друга.