Татьяна Луганцева - Над пропастью не ржи!

– Я оставлю вас здесь одних, а через час вернусь за вами. Успеха, друзья мои! Эге-гей! – прокричал директор и, сделав нечеткое колесо, убежал прочь.

Ефросинья с Владом, вздохнув, вошли в подсобное помещение и поняли, что зря затеяли поиски – в таком бардаке просто нереально что-либо найти. Чего тут только не было свалено – инструменты, банки-склянки, какие-то коробки, которые так никогда и не открывались, ржавые гвозди, гантели, гири, новогодние гирлянды, старые носки… Владислав задумался, почесав затылок.

– Зачем они все это возят?

– Не говори. Настоящая свалка. Подсобное помещение называется…

Все-таки Фрося приступила к розыску своих документов, перебирая на столе, в шкафах и на полках все, что попадалось под руки и на глаза. Они нашли массу когда-то запропастившихся, но может, для кого-то нужных вещей, таких, например, как бюстгальтер с призывно торчащими кружевами, нераспечатанную пачку презервативов и томик стихов Блока, из которого выпали засушенный листик какого-то растения и советская еще десятка.

– Ого! – оценил последнюю находку Владислав. – Книгу лет двадцать, что ли, никто в руки не брал?

– Ага, понадобилась два раза – сыну для пресса под гербарий и отцу для заначки.

– Или это был один человек, он просто вырос от гербария к «десятке», – пожал плечами Владислав.

И самодеятельные сыщики снова погрузились в поиски. Фрося вдруг поймала себя на мысли, что готова делать, что угодно, хоть рыться в помойке, лишь бы с этим человеком, лишь бы Влад был рядом.

– Я думаю, что мы найдем еще много интересных и не очень вещей, но вряд ли мы обнаружим твои документы, – сдался Владислав.

– Я тоже так считаю, – согласилась Ефросинья. – Тут надо разбирать все по досочке, по тряпочке, а этого нам никто не разрешал.

– А вот и я! – вдруг раздался за их спинами веселый, непринужденный голос.

Они оба вздрогнули и обернулись. Директор цирка Валерий Горохов стоял в дверях и улыбался во весь рот.

– Привет! Знакомые все лица!

– О, вы переоделись? – для приличия спросила Фрося, так как сейчас директор был облачен в весьма помпезный фрак.

– Я же веду представление. Могу и вас пригласить!

– Мы ждем этого. Большое спасибо.

И они втроем направились к огромному разноцветному шатру.

Ефросинья снова машинально взяла Влада за руку, всем телом ощущая его тепло. И заметила, что Влад посмотрел на нее и улыбнулся. Она сделала вид, будто не заметила, что мужчине приятны ее прикосновения. Сама же всячески давала понять, что ей-то уж его присутствие рядом абсолютно безразлично. Ведь не станет же он проверять ее пульс?

В сказочный мир цирка, казавшийся нереальным, директор и его гости вошли со служебного входа. Мимо них пробегали люди, фактически полуголые, в блестках и парче, в перьях и боа. Царила творческая суета, шли последние приготовления. Валерий все время шутил, здоровался со всеми, кланялся налево и направо, но взгляд был каким-то рассеянным.

– Мы так и не нашли документы, – сообщила ему Ефросинья. – Их бы и полиция в таком кавардаке не нашла. Да, собственно, и неважно, я получу уже скоро новые.

– Чем меньше полиции, тем лучше! – подмигнул ей директор. И вдруг крикнул куда-то вдаль: – Посадите наших гостей на вип-места! Извините, друзья, я удаляюсь…

Валерия, несмотря на некоторую его грузность, как ветром сдуло.

Фросю с Владиславом в общей суете и пестроте фона подхватил какой-то скоморох и отвел на свободные места. Большую часть зала, то есть деревянные настилы-лавки вокруг арены, уже заполнили зрители. Вип-гости тоже погрузились в томительное ожидание начала представления.

– Прямо как в детстве, да? – спросила у спутника Кактусова. – Когда родители устраивают своим детям праздник, то ведут их в цирк. Здесь все особенное – запах, гул людской речи, радостное настроение…

– Мне тоже нравится, это запах детства и праздника, – согласился Влад.

– Чего тогда такой хмурый? О чем ты все время думаешь?

– Сам не знаю. Вернее, о твоих цифрах. Не выходят они из головы, пытаюсь вспомнить, где видел такие же.

– Ты же сказал, что они не подходят ни к чему, известному тебе, – наклонилась к нему Фрося, при чем ее волосы коснулись его щеки.

– Я математик, а на листке числа, я обязан знать, что они означают.

– А если это и правда шифр? Ты же не шифровальщик, не можешь знать, что скрывает код. Так что не мучай себя.

– Дамы и господа! – раздался громкий голос Валерия Горохова, говорящего по-английски.