Сергей Шиповник - Мое зеркальное отражение. Любовный криминальный роман в 2-х книгах

Я от безделья нахватался в интернете французских слов, а Антуанетта блистала через колено переломанным русским. Но мы хорошо понимали друг друга, примерно как Робинзон и Пятница. Я сразу буду переводить на читательский язык.

Традиционный женский вопрос:

– Сергей, у тебя есть жена?

Традиционный мужской ответ:

– Теперь нет.

Традиционный женский вопрос:

– А почему с ней не живёшь?

Традиционный мужской ответ:

– Разлюбил.

Если бы я в совершенстве знал её язык, то, надеюсь, у меня хватило бы фантазии придумать какую нибудь драматическую историю о своей несбывшейся любви со скандальным финалом, но слава богу, что хоть это я смог донести в угоду удовлетворения традиционного женского любопытства.

Все ещё на правах почетного гостя, но уже с большой претензией на романтический успех в глазах хозяйки яхты, как то ранним утром я дремал в обнимку с котом Жаком. Жак, с необычной для него суетливостью вдруг встрепенулся и выскочил в свой специальный для него люк на палубу. Я почуял что-то неладное и проследовал через дверь за ним. В воде, в пяти метрах от яхты барахталась Антуанетта, экипированная в костюм для дайвинга, в маске, но без трубки и звала на помощь. Тут же я увидал выступающий из воды огромный серый плавник, а затем разглядел и само полосатое чудовище, от размеров которого у меня чуть не подкосились ноги. Дальше все происходило как в хорошем триллере. Я хватаю со стены пожарный томогавк и перескакиваю через хромированную перилу с высоты второй палубы в воду. Именно мой обрушившийся прыжок и удивил акулу – она вильнув на прощание нам хвостом ушла полностью под воду и исчезла. На нижнюю палубу сбежались другие обитатели яхты, нам помогли взобраться на борт.

Антуанетта дрожала не на шутку, нам принесли выпить.

– Мерси боку, мерси боку, – благодарила меня фотоохотница на мелких рыбешек и тигровых акул.

– Не стоит бладарностей, Антуанетта. Теперь мы в рассчете с той поры, когда вы с Андре спасли меня у берегов Парижа.

Она, кажется, хотела ещё что то добавить, но постеснялась капитана и его помощника, и лишь мило мне улыбнулась. Зато как мило!

В эту же ночь и пришла красавица в мои объятия, то есть в свою королевскую каюту. Об этом пока никто не знал, разве, что котик Жак, но он ничем не помешал нашему более тесному знакомству.

Я пытался добиться от Антуанетты: почему мы уже вторую неделю торчим среди кораллов и не двигаемся с места? Она, лишь хитро посмеивалась над моим любопытством, но не проронила об этом ни слова до тех пор, пока одним тёплым, но слегка дождливым утром к яхте не причалила надувная моторная лодка, и курьер почтовой службы DHL из Мале под роспись не вручил капитану пакет. Андре тут же распечатал небольшой конверт и достал из него ни что другое, а мой новенький, синенький с золотым гербом израильский паспорт.

Волшебница Антуанетта заглянула в него, так, как будто не впервой его видит и отдала документ мне:

– Ты теперь у нас Григорий Гансбург, поздравляю!

От неожиданности, я даже не поблагодарил свою покровительницу, а наоборот, наехал на неё:

– Почему Григорий Гансбург, а не Исаак Ньютон? Или не Альберт Эйнштейн?

Антуанетта сверкнула молниями из своих очаровательных глаз, отвернулась и ушла на верх. Через пять минут в нашей шикарной каюте мы уже не помнили о бюрократических разногласиях и, кажется, занялись любовью…

Я проснулся, а Антуанетта в своем любимом зеленом шелковом халатике уже что-то изучала в лэптопе.

– Любимая, а ты чего так рано проснулась? Опять срочные дела?

– Серж, ночью мы вылетаем из Мале в Коломбо, и дальше, через Абу-Даби в Нью-Йорк. Три самолёта, две пересадки. Как тебе такая новость?

Я хотел тут же возразить какой-нибудь острой шуткой, типа того, мол, а кто меня с русским свиным рылом, без визы, пустит в американский калашный ряд! Но тут же вспомнил, что я теперь никакой не Серж, а израильский бизнесмен, владелец фирмы каких-то там инновационных космических технологий. Я теперь гражданин обещанной мне ещё в библейские времена райской земли, я теперь Григорий Гансбург, а не хвост телячий!

Я сделал некоторое равнодушие, зевнул, чмокнул Антуанетте воздушный поцелуйчик и ответил:

– В Нью-Йорк, так в Нью-Йорк, ночью, так ночью, тремя рейсами, так тремя рейсами, через Коломбо, так через Коломбо. Какие проблемы? Кстати, а где этот самый Абу-Даби? Где-нибудь в пустыне? Хорошо бы там на верблюдах бега устроить, пока аэробус будем ожидать.