Олег Сухонин - Фарфоровый чайник в небе

Впрочем, случается, что поверхностное отношение к существу предмета иногда способно приносить сиюминутные выгоды.

Во время губернаторства того же Склярова кто-то из его советников решил, что ежегодный праздник народного промысла «Золотая хохлома» совершенно поблёк красками, превратившись в будничную рутину. Тогда Иван Петрович «вдруг откуда ни возьмись» объявил в 1999 году праздник «Тысячелетия русской ложки», решив отметить его с особенным шиком. Областные историки были сильно озадачены хотя бы уже тем, что самого понятия «русская ложка» вообще не существует в природе. Общее недоумение вылилось в прессу, местные газеты стали писать, что «даже сами чиновники, рьяно поддержавшие губернаторское начинание, не уверены, существовала ли тысячу лет назад Нижегородская губерния, и точно ли этой самой ложке именно тысяча лет. В раскопках ложки встречаются со времен каменного века. Так что предположить, будто наши предки прежде хлебали щи лаптем – никак нельзя. А расписные ложки появились примерно в XIII веке. И эта дата тоже не тянет на тысячелетие». А так как на территории области выпускают еще ножи и вилки, то раздались предложения отпраздновать и юбилей русской вилки, и дорогого сердцу каждого россиянина гранёного стакана. Всего лишь одна из многих губернаторских идей, а сколько здорового смеха для окружающих!

Я и сам тогда в одном из фельетонов с ехидством отреагировал на попытку на пороге третьего тысячелетия ввести летоисчисление по Склярову, когда чуть ли не четверть населения области по-прежнему ходят в нужники во двор:

Безотлагательно пора

Предать традиции огласке:

Здесь варят щи из топора,

А ложки покрывают краской.

И не накрыться медным тазом

Народу, чей менталитет –

Менять на дню всё по три раза

И ложки красить тыщу лет!

А покрывая краску лаком,

Мечтают до седых волос –

Дожить, когда бежать покакать

Не нужно будет на мороз.

Раз уж на панельной дискуссии возникла тема формулы доверия к власти, то в своём выступлении я припомнил и нашумевшую в своё время в Нижегородской области историю с мэром посёлка Дальнее Константиново. Как-то, напившись пьяным в честь очередного праздника, он не дошёл до рабочего места и справил малую нужду на клумбу перед родной мэрией. А местные папарацци не спали. В другой раз он сделал то же самое, но уже возле почты. А когда его застукали за этим делом в третий раз, то сначала оппозиционная пресса, а затем уже и все жители Дальнего Константинова стали звать его не иначе как «наш вездесущий мэр». Стоит ли говорить, что следующие выборы он проиграл.

– Так что прежде, чем обвинять в необъективности средства массовой информации и журналистов, представителям власти не мешало бы поискать бревно в своём глазу, повторить школьный курс отечественной истории и литературы или хотя бы не ссать на клумбы. Тогда и жители даже самых окраинных Кулебак, может быть, потянутся к очагам культуры, – резюмировал я.

В этот момент, полностью полагаясь на профессиональную солидарность, я искренне был уверен в том, что коллеги поддержат мою точку зрения, и потому заранее благодарно посмотрел на Влада Покрова, взглядом как бы передавая ему эстафету развить мои тезисы.

– Власть очень много делает у нас на Чукотке для того, чтобы люди тянулись к очагам культуры, – начал человек, выбившийся в большие чукотские журналистские начальники. – У нас традиционно отмечаются праздник кита, день охоты на моржа, праздники молодого оленёнка Кильвей и «Встреча солнца», проводятся различные литературные конкурсы и выставки. И всё это благодаря всемерной поддержке администрации Чукотского автономного округа и лично…

Дальше слушать я не мог, со всей очевидностью убедившись в том, что народы Севера и не собираются разделять мою точку зрения, потому что приехали сюда публично льстить своему начальству, используя всероссийскую трибуну.

Ещё раз пристально посмотрев на Покрова, я вспомнил, что, будучи втянут им в панельную дискуссию, до сих пор так и не решил свои личные проблемы – с пропавшими документами, неопределённостью с ночлегом и так и не приступил к обещанным Матрёновой репетициям к завтрашней музыкальной презентации на фестивале. Под монотонный бубнёж Покрова ничего путного мне в голову не приходило, а потому я взял свою сумку и немедленно вышел из аудитории. Для себя я решил, что поступил по-английски, но Тараканов посмотрел мне вслед недобро.