Словно громом пораженная, Геля, выждав еще минут пятнадцать, поднялась с лавочки. Ноги были едва в состоянии шевелиться. Неимоверным усилием воли заставляя еще малочувствительные конечности двигаться, Ангелина побрела к остановке.
* * *
Геля и Оля знакомы были, как говорится, с песочницы. Вместе они ходили в детский сад, учились в одном классе и замуж вышли почти одновременно за своих одноклассников, хотя мужья их в школе друзьями не были. Друзьями они стали благодаря женам, и дружить начали уже семьями. Общие интересы их никогда не связывали. Ольгин Антон был заядлым туристом и погиб в одном из походов, сплавляясь по реке. Оля, как и Геля с Аркашей, от туризма была очень далека. Собираясь с мужем в очередной поход, она пересиливала себя, крепя семейное единство. Она была трусовата – боялась змей и пауков, боялась высоты и звуков ночного леса… В тот, последний раз, приболел сынишка, и Ольга, воды боявшаяся едва ли не панически, с чистой совестью и тайным облегчением от похода по горной реке отказалась.
Вдовствовала она несколько лет, потом вышла замуж за начальника цеха чугунолитейного завода – их градообразующего предприятия, долго за ней ухаживавшего. На Южном Урале почти у каждого завода своя славная история, уходящая корнями в глубокое прошлое. У их «чугунки» такая история тоже имелась. Но когда в девяностые завод обанкротился, растащился шустрыми людьми по частям и приказал долго жить, муж, назанимав денег, умудрился выкупить бывший свой полуразворованный цех и довольно скоро наладить в нем производство.
Изготавливался там всякий сувенирный ширпотреб из чугуна: подсвечники, письменные приборы, фигурки лошадей и медведей. Изделия пользовались неплохим спросом, дела пошли. Муж сумел наладить сбыт даже в другие регионы. Деловая хватка и чутье через какое-то время сделали мужа богатым человеком и известной в городе личностью. Постепенно – очень богатым, в масштабах их региона. Появилось у него прозвище – Вова-Олигарх.
Прозвище свое он терпеть не мог, поскольку, не без основания, улавливал в нем легкую издевку. До олигарха ему еще было расти и расти (как выражался он сам, скромничая), шагом шагать и ползком ползти. Теперь он был владельцем – нет, еще не заводов, газет, пароходов. Но, кроме цеха сувениров, ему принадлежал популярный в городе ресторан, конный клуб, база отдыха и чего-то еще по мелочам.
Ольга Леонидовна, типичный гуманитарий, была воспитана в советских традициях и с детства настроена на другие моральные ориентиры. Деловой хватки и частнособственнического инстинкта она была лишена начисто, в дела мужа не вникала, работала себе потихоньку учителем начальных классов и даже поначалу своей стремительно улучшавшейся в материальном плане жизни стеснялась. Ей было очень не по себе, когда молодые коллеги, перемигиваясь, щупали ее новое кожаное пальто или неискренне восторгались импортной фирменной сумочкой. Из школы она, в конце концов, уволилась и стала вести жизнь богатой домохозяйки, но ни с кем из представительниц этого клана, народившегося в их городке, дружбы не завела.
К хорошему, как известно, привыкаешь быстро, и Ольга Леонидовна очень скоро стала находить много приятностей в своем образе жизни. И все же от «совковых» комплексов и смутного чувства вины перед своими «бедными» подругами так и не избавилась. Да их и осталось-то, подруг, раз-два и обчелся. А самой старой, самой преданной и надежной была и осталась Ангелина Петровна Сафонцева, Гелька, с которой они за свою жизнь соли не один пуд съели. Геля по поводу своей «бедности» не комплексовала, не заискивала перед подругой, но и не панибратствовала чрезмерно, сумев сохранить прежний тон, настрой, близость, которая была между ними и прежде. В гости к подруге она приезжала не чаще и не реже, чем та к ней.
Геля Ольге уже давно плешь проела на предмет того, что и за обычным мужем нужен постоянный присмотр, а уж за богатым – жесткий контроль. У нее, конечно, были веские основания для подобной точки зрения, тут не поспоришь.
– Что ты заладила? – отмахивалась Оля. – Володя женат на своем бизнесе! И вообще… он мужик малотемпераментный. К тому же – брезгливый!
А сама иногда думала: может, муж говорит то же самое о ней кому-то из своих друзей? И, объективности ради, добавляла:
– Да и мне эти страстные бури не требуются. Годков-то нам сколько!
– Просто ты его не любишь! Ты до сих пор Антона своего забыть не можешь! Ведь даже фамилию менять не стала! Наверно, посчитала, что, оставив его фамилию, вроде как верность ему сохранишь, – вздыхала Геля с пониманием.
Читать дальше