Элен Ош - Малыш

Девушка открыла дверь своим ключом и быстро взбежала по лестнице на второй этаж. Мартин выскочил навстречу и бросился в объятия сестры.

– Где мама? – спросила Нэнси, обнимая брата.

Мартин молча указал в сторону спальни и уткнулся сестре в плечо. По лестнице поднялись сотрудники полиции и медработники. Спектакль начался.

Нэнси отвела брата в детскую и попросила не выходить. В сопровождении полицейского девушка прошла в спальню и, примыкавшую к ней, ванную комнату. Я приготовился к потоку слез и душераздирающим рыданиям. Однако Нэнси появилась в коридоре с высоко поднятой головой и плотно поджатыми губами. Девушка ни капли не походила на мать: высокая, стройная и миловидная. Мы, монстры, умеем ценить красоту!

– Необходимо составить протокол, – начал полицейский, выходя следом, но Нэнси перебила мужчину:

– Непременно, однако сначала я поговорю с братом.

– Понимаю, что он маленький, но необходимо задать ему несколько вопросов, – настаивал полицейский.

Нэнси медленно втянула носом воздух, сверкнула на мужчину глазами и коротко произнесла:

– Ждите внизу.

«Кремень, а не девка! Я удивляюсь, как у такой мамаши родились красивые и сильные духом дети? Да, пацан расчувствовался, все-таки, мать потерял. Но в остальном, он ни капли не боится. Дело в генах отца? Занятный случай».

Я тенью метнулся вслед за Нэнси. Взрослые редко видят дальше своего носа, и полицейские не ощутили моего призрачного присутствия. Чего не скажешь о Нэнси! Она резко оглянулась, прежде чем прикрыть дверь в детскую, пожала плечами и подошла к кроватке брата. Я переместился к окну.

– Мама ушла? – тихо спросил малыш.

– Да, Мартин, – в тон брату ответила девушка.

– Она не вернется?

– Нет!

– Меня отдадут в приют? – спросил пацан, не глядя на сестру.

Его пустой взор прошел через меня и уставился на одинокую луну на небосводе. Я вдохнул сладкий аромат робости, с примесью недоверчивости и крупинками страха. Вот чего боится малыш – одиночества. Он готов окружить себя монстрами, выдуманными друзьями, лишь бы не оставаться одному.

На протяжении недолгой жизни Мартин находился в обществе мамаши. Нэнси изредка навещала брата, но всякий раз оставляла одного. Он боялся, что это повторится, и уже навсегда.

Я едва не выдал свое присутствие, настолько яркими переживаниями одарил меня пацан, впервые за эту неделю. Нэнси опустилась на кровать, притянула брата к груди и крепко обняла.

– Нет, Мартин, никто тебя в приют не отдаст. Обещаю! Я уже совершеннолетняя, оформлю опекунство, и мы будем жить вдвоем.

– В этом доме? – спросил малыш, а я замер, настолько заинтриговал вопрос Мартина.

– Пока, да, – неуверенность прозвучала в голосе Нэнси. – Дом большой, но у нас нет денег на его содержание. Придется продать, когда вступлю в наследство.

Мартину большего и не потребовалось. Он крепко прижался к сестре, а я негодовал.

«Я не могу упустить этого ребенка! Надо что-то предпринять!»

Нэнси поднялась с кровати с малышом на руках и прошла к выходу из комнаты.

– Куда мы? – забеспокоился Мартин.

– Полицейские зададут вопросы, пожалуйста, ответь на них, хорошо? – попросила Нэнси, спускаясь по лестнице.

Я скользнул следом, по стенке шмыгнул вниз и расположился за спинкой дивана в зале. Нэнси усадила брата на колени, и полицейский начал привычную форму опроса. Я не раз присутствовал на подобных процедурах, когда в доме умирал человек. Ничего нового не услышал и в этот раз. Но ответы Нэнси слушал со вниманием.

– У вашей матери были враги? Возможно, кому-то выгодна ее смерть? – задал традиционный вопрос полицейский.

Нэнси задумалась и отрицательно покачала головой.

– Официально она не замужем, ее бывшему не светит ничего, потому не думаю, чтобы кому-то стало выгодно ее убивать.

– Следов насилия не обнаружено, – подтвердил полицейский, – будем считать это несчастным случаем. Она часто выпивала?

«Да, каждый день!» – едва не выпалил я. – «Могу подтвердить под присягой, и пацана не спрашивай. Он к тому времени уже спал!»

– Я не живу в доме, не могу ответить точно на вопрос, – замялась Нэнси.

– Мама хорошая! – закричал Мартин. – Она всегда вкусно пахла!

«Угу, вином и дешевыми духами. Эх, пацан, не знаешь ты жизни!»

Я едва дождался окончания спектакля. Выпроводив всех, Нэнси закрыла дверь и устало прислонилась к ней.

«С приездом, девочка!» – вздохнул я в ухо Нэнси, и она вздрогнула от холодного воздуха.