Дарья Донцова - Черт из табакерки

– Ну да.

– Какую?

Светлана взглянула на меня:

– Что-то есть захотелось, может, пожуете со мной кашу?

Я была такая голодная, что согласилась бы и на жареные бритвы.

На крохотной кухоньке хозяйка поставила на огонь небольшую кастрюлю и принялась помешивать содержимое деревянной ложкой. От плиты пошел невероятно аппетитный аромат.

– Что у тебя там? – поинтересовалась я. Света грустно улыбнулась.

– Спецкаша.

– Не поняла.

– Собачка у нас жила, Жулька. Вот меня и научили: берешь мясо, любое – говядину, курятину, сегодня, например, индюшатина, она самая дешевая. Варишь птицу до готовности, а потом в бульон засыпаешь геркулес. Один к двум. Стакан овсянки на два стакана бульона.

– Да ну? – удивилась я. – А мы на молоке делаем.

– Теперь так попробуй, – вздохнула Света. – Еще сверху нужно кинзой посыпать или петрушкой, да у меня нет. Наша собака, знаешь, как жрала!

Я с сомнением поглядела на возникшую перед моим носом глубокую тарелку. Выглядит не слишком привлекательно, но пахнет замечательно. Да и на вкус блюдо оказалось выше всяких похвал.

– Потрясающе, – с жаром произнесла я, с трудом подавив желание вылизать емкость языком, – вкуснее ничего не ела.

– Гале тоже нравится, – улыбнулась Света. Потом ее лицо сморщилось, и по щекам быстро-быстро покатились слезы.

– Эта пудреница, – с чувством произнесла я, – доказывает, что Галю не убили в квартире, скорей всего она жива!

Светлана всхлипнула:

– Дай-то господи! Одна она у меня.

– Так какую работу Римма Ивановна давала Гале?

– По уходу за больными. Знаешь, иногда для лежачих сиделку нанимают? Я кивнула.

– Такая услуга дорого стоит, если медсестра дипломированная, – пояснила Света, – вот кое-кто и обращается к Федоровой. Она студенток присылает, отличниц, им можно поменьше заплатить. Галочка очень довольна была, пару раз ей хорошие суммы перепали. Туфли купила и мне пальто.

Светлана вновь зарыдала.

– Давай адрес училища, – велела я.

Будущих медсестер готовили на базе клиники, расположенной в Капотне. Я поглядела на часы – восемь вечера. Сейчас там, конечно, никого нет, поеду завтра, а теперь пора в Дом моделей и домой.

Не успела я открыть дверь, как раздался звонкий лай, и в прихожую выскочила собачка. От неожиданности я уронила сумку с сырой индюшатиной. Совсем забыла, что в нашем доме новые жильцы.

– Фу, Адель, фу! – закричала Кристина. – Свои.

– Как ты назвала ее?

– Адель. А ласково можно Адочка. Мне не понравилась кличка, но спорить с девочкой не стала.

– А кошка – Клеопатра, – сообщила Тамара, – в просторечии Клепа.

Я заметила, что у подруги красные глаза, и поинтересовалась:

– Ты супрастин пила?

– Два раза, – ответила Томуся и оглушительно чихнула. – Что купила? Индюшатину? Котлеты сделаем?

– Нет, – хитро улыбнулась я, вынимая из пакета геркулес и пучок кинзы, – спецкашу.

Не успело мясо вскипеть, как раздался звонок в дверь.

– Сними пену, – велела я Кристине. Девочка схватила шумовку и принялась шуровать в кастрюле. Я распахнула дверь.

– Помогите, умирает, – закричала Аня. У меня просто подкосились ноги. Нет, только не сегодня, я так устала.

– Вилка, – рыдала Анюта, – ужас, катастрофа!

– Ну, – безнадежно спросила я. – Что Машка съела?

– Голову засунула, – вопила Анечка.

– Куда?

– Жуть, – взвизгивала Аня, – сейчас умрет!

Я надела туфли и пошла за ней. Зрелище, открывшееся мне на лестничной площадке перед квартирой Анюты, впечатляло. Дом у нас старый, из первой серии “хрущоб”, построенных еще в 1966 году. Мой отец непонятным образом получил тогда здесь квартиру. Полы во всех квартирах покрыты линолеумом, лестницы крутые и узкие, а перила держатся на простых железных прутьях. Некогда они были покрыты веселенькой голубенькой краской, но она давно облупилась. Вот между этих прутьев Машка невесть как и засунула голову.

Я подергала пленницу. Раздался одуряющий вопль. Ушные раковины мешали голове вылезти. На крик распахнулась дверь, и высунулась Наталья Михайловна.

– Что тут делается? – завела тетка. – Ни минуты покоя, полдесятого уже, спать пора, а вы визжите.

Потом она увидела Машку и заорала во всю мощь легких:

– Вань, Вань, поди сюда! Появился Иван Николаевич.

– Что за шум, а драки нету?

– Глянь!

Иван Николаевич оглядел “пейзаж” и попытался раздвинуть прутья.

Как бы не так, они даже не шелохнулись.

– Делать-то что? – причитала Аня. – Она сейчас задохнется.