Лина Луисаф - В поисках Винни-Пуха

– С точной информацией? – подозрительно повторила я. – Это фамилия, имя, отчество Быкова и год его рождения?

Васька зашипел и бросил трубку. Ну ничего, никуда ты от меня не денешься!

Заснула я только в три часа ночи – лихорадочное возбуждение брало свое, и снился мне Димка, которого осудили на пятнадцать лет за то, что он сбил меня и Виктора, и Васька, в одиночку поднимающий бизнес и растящий двоих сыновей: скелета-Диму и Антона Степановича. Проснувшись в семь часов утра, я долго стояла под холодным душем, прогоняя из головы образы Васьки в дорогом черном костюме и Виктора, отчего-то в полицейской форме.

Даже не позавтракав, я побежала на занятия и, как всегда, оказалась единственной студенткой, явившейся в университет в такую рань.

Виктора я поймала в столовой. Вернее, он сам нашел меня там.

– Какие новости? – видя мое нетерпение, он правильно истолковал его источник.

– Мы решили проверить тюрьму, в которой содержался Быков…

Владимир Григорьевич за соседним столом поперхнулся супом, видимо, заслышав мои слова, и как-то шокировано на меня посмотрел. Я, сообразив, какое впечатление должна была произвести на профессора своим заявлением, улыбнулась как можно милее.

Виктор хихикнул:

– С чего это вдруг? – понизив голос, поинтересовался он.

– У меня возникли подозрения, – туманно отделалась я.

Титов скептически поднял бровь, но никак комментировать не стал. Чему я, стати, была очень рада.

После пар я предложила парню заехать в ближайший книжный магазин, чтобы приобрести карту столицы и ее окрестностей, но Виктор только хмыкнул и помахал перед моим носом своим навороченным мобильником.

– И что? – нахмурилась я.

Титов закатил глаза.

– Здесь встроенный GPRS, карта не понадобится, – пояснил он, заводя машину.

Мы решили дождаться Васькиного звонка в моей квартире. Время тянулось слишком долго: минуты ожидания растягивались в часы, поэтому когда в прихожей зазвонил телефон, мы были наготове.

– Аня? Дуйте вниз.

Ехать решили на Витином джипе – кто знает, какая дорога ведет к этой Смирновке, девятка соседа может и не справиться.

– Васька, что ты узнал? – набросилась я на соседа. Виктор навострил уши.

– Тюрьма была открыта в конце восьмидесятых, – Васька сел вполоборота ко мне, – сама понимаешь, какие люди сидели там в девяностые. Начальником там был некий Ларионов Виталий Петрович, мужик серьезный и неподкупный, правил железной рукой и! Приятельствовал с нашим Быковым!

– В каком смысле? – округлила глаза я.

– В прямом. Между заключенным и начальником тюрьмы были на редкость хорошие отношения. Валерию позволялось многое, благо был он редкость интеллигентным и спокойным парнем.

Пожар произошел в две тысячи девятом году, в ночь с шестнадцатого на семнадцатое июня, погибло тридцать шесть человек. Многие спали, поэтому случившиеся было для них полной неожиданностью. Ларионов действовал оперативно – заключенных с южного крыла вывели мгновенно, а вот подходы к северному были перекрыты огнем, туда невозможно было пробраться. Пожар смогли потушить только через шесть часов, затем из пепелища стали доставать трупы. Потом эксперты установили, что причиной возгорания был поджог, но найти виновного так и не смогли.

Я откинулась на сиденье. Какие интересные дела творятся в датском королевстве…

– Здесь держитесь, – предупредил Виктор.

Не успела я поинтересоваться, что это значит, как джип стало качать из стороны в сторону – мы подпрыгивали на кочках, с щедростью рассыпанных на дороге, затем последовали рытвины – мы гармонично съезжали вниз и тут же с утробным воем лезли вверх. Я почувствовала, как содержимое желудка просится наружу, поэтому быстро открыла окно и высунула голову наружу, надеясь, что свежий ветерок немного приведет меня в порядок.

– Все! – довольно объявил Виктор, выравнивая наконец автомобиль. Васька, судорожно вцепившийся в ручку дверцы, заставил себя ее отпустить.

Спустя десять минут мы были на месте, вот только нашли совсем не то, что ожидали.

– А вот об этом Вадик мне ничего не говорил, – озадаченно почесал затылок Васька. Я бросила на испепеляющий взгляд.

Поселка Смирновка как такового в природе больше не существовало. Все, что от него осталось – десяток покосившихся домиков, в которых, видимо, проживали охранники, и посеревший остов здания исправительного учреждения. Видимо, повреждения были настолько серьезными, что тюрьму решили не восстанавливать. На фоне серого неба и начинающих желтеть деревьев выглядело это довольно уныло.