Александр Исхаков - Турбомент

Логика Мезенцева, Виноградову была ясна и понятна. Конечно жалеть обиженных мажоров и депутатов он само собой не собирался, однако сочувствие, которое Мезенцев, волей или нет испытывал к хору имени «Призрак-Команчи» он тоже не разделял.

Глава 10

«Вишня, Принц и Тульский Токарев»

Часть 1

«Симфония для электрического пианино»

Виноградов тащился по улице как мокрая побитая собака. Зайдя в квартиру на «Океанском проспекте» и раздевшись, он первым делом принялся кипятить воду, чтобы скорее выпить чай, попадает ли зуб на зуб, Женя так понять и не смог. Ужасно ломило спину от кривых, скатанных кресел служебной «шестерки», на которых запросто можно было стать инвалидом. Еще страшно хотелось помыться, так, как и одежду и самого Виноградова, все насквозь пропитал жуткий табачный дым. В самый разгар чаепития на кухню вошла Диана и положила на стол, перед Женей влажный клочок бумаги с размытыми чернилами. Не лице ее мелькнула едва уловимая улыбка. Основной текст оказался смазан, а в сохранившихся отрывках читалась как- то чепуха: Отпусти его; зачем тебе он; он тебя не любит; я тебе его не отдам…

– Это я нашла сегодня на лобовом стекле, под щеткой. – И уже не скрывая иронии, Дина добавила. – Ну и кто твоя подружка?

По-детски наивные угрозы. Виноградов сразу определил кто мог отмочить такой фортель, и поведал о малолетней воспитанницей дома-интерната, которая поклялась любить его до самой смерти.

– Зовут ее Соня Сакурова. Хотя, возможно уже Виноградова.

Прежде веселый и открытый и позитивный Вини ушел в себя.

– Так. Интрига закручивается до предела. Соня Сакурова. Что же ее в своем не устроило? Красивое имя и фамилия говорящая. Сакура кажется в переводе – дерево вишни. Символ молодости, красоты и скорой смерти.

– Кому понравится, если его назовут в честь пианино? – Тяжело вздохнул Виноградов.

– Теперь я вообще запуталась.

– Я подробностей не знаю. Со слов «добрых людей». Ее мать или кто там…, оставила ребенка в уборной Краевого детского онко-гематологического центра, колыбелью для подкидыша служила мягкая кофра из-под электронного пианино «SONY», модель называлась «Sakura». Ну и похоже в больнице особо с именем не заморачиваться не стали, записали как есть – Соня Сакурова.

– Я тащусь, люди совсем с ума посходили, уже детям имена японской техники дают. Слава Богу «SONY», а не «SANYO». В общем ладно, Жень давай, найди время и поговори с ней, а то боюсь в следующий раз она тормоза мне обрежет.

Не сводя глаз с остывающей чашки Виноградов, утвердительно качал головой, одновременно продолжая прибывать в каких-та истошных раздумьях. К вечеру ситуация ничуть не изменилась, Женя совсем не спал, мало ел и за весь день так и не собрался помыться. Вернувшись домой Дина заметила, что Виноградов продолжает хандрить и поинтересовалась, что с ним происходит? Винни как сумел постарался объяснить, что девочка о которой они говорили, его друг, что он переживает за нее и по-хорошему таким ребятам, которые оказались в трудной жизненной ситуации, без дома, без друзей и без семьи, скорее нужно помогать, а не отталкивать, потому что его так учила мама – в прошлом заслуженный педагог и тоже воспитанник одного из таких детских домов-интернатов.

Диана понимающе покачала головой.

– Ну конечно, мы в ответе за тех, кого приручили. Женя, ты че опупел! Ты мою симпатию к тебе за слабость-то не принимай. Чем ты там ей собрался помогать, хочешь жить ее к нам позовем? Выделю вам роскошный диван.

– Можно, например, попытаться разыскать ее родителей.

– Ну что ж, дело хорошее, вперед! С сетями по городу будешь ходить?

Виноградов снова ушел в астрал, а по прибытию, озвучил свои идеи. Дина же к этому времени успела поговорить по телефону и сварить кофе.

– Если в 1984 году, Владивосток город для иностранцев закрытый, то людей способных привести из Японии электронику в формате цифрового пианино было не так уж и много, так, что найти ее родителей, дело вполне реальное.

Дине не нравились Виноградарские сантименты плавно перестроившееся в инициативу. Вместе с тем, сам Женя замкнулся, стал пропадать на работе дольше обычного и еще у него появились деньги, именно деньги, а не те гроши, которые доселе он называл зарплатой. Дину сложно было, чем-то удивить особенно в плане цацек, их у нее скопилось в избытке, но в один из дней Женя преподнес выполненный на заказ, граненый кулон очень тонкой работы из платины формой напоминающий толи сердце, толи нечто V-образное из мира моторов, с гравировкой, камушками и прочем. На вопрос «откуда?» Виноградов сперва отшутился байкой про свои дворянские корни и заграничную бабушку, завещавшую ему на обеды восемь тысяч евро, а после и вовсе заявил, что украшение это ни какое, ни особенное, а так интересная безделушка, изготовленная из обычного серебра.