Наталья Александрова: Галоша для дальнего плавания

— Ты посиди тут! — шепнула Маша собаке. — Я скоро!

Умница Маруся улеглась на коврик у двери. Прежде чем войти в комнату, Маша прислушалась. Мать шептала что-то, вот остановилась, как будто слушала ответ, покачала головой и снова зашептала, не то споря, не то оправдываясь.

«Опять! — тоскливо подумала Маша. — Надо что-то делать…»

— Мамуля! — ласково окликнула она. — Ты что сидишь в темноте, вечер уже…

При свете мама оглядела Машу, как будто в первый раз, и слабо улыбнулась. Она теперь все время так улыбалась, увидев свою дочь, — робко, как будто не веря своим глазам.

— А у меня сюрприз! — преувеличенно весело объявила Маша. — Я собачку привезла, будет у нас вместо Кузи! Возьмем собачку, а, мама?

— Собачку? — В глазах матери блеснули искорки оживления. — Можно собачку…

Она встала и пошла в прихожую, сгорбившись и шаркая ногами, как будто к земле ее пригибала непосильная тяжесть.

Маруся жалась на коврике, стараясь стать как можно незаметнее, но усилия ее пропали даром — как можно не заметить кавказскую овчарку?

— Ну и ну! — Мама застыла на пороге. — Вот так собачка вместо Кузи!

— Мам, ты только не беспокойся, — затараторила Маша, — у нас же большая квартира. А ест она мало. И вообще, Маруся очень спокойная и воспитанная собака.

Маруся опустила глаза долу и переступила лапами. Было такое впечатление, что она сейчас сделает книксен.

Мама слабо махнула рукой и удалилась в комнату.

— Ну, Маруська, можешь считать, что дело в шляпе! — Маша оглянулась на собаку, но нашла только пустой коврик, Маруся уже перебазировалась на кухню. Маша вытащила из холодильника кусок колбасы и разрезала его точно пополам, потому что самой есть хотелось зверски.

— Это что такое? — В дверях кухни стояла мать. — Грязными руками колбасу прямо от куска… А ты, — повернулась она к Марусе, — небось блох со всей области собрала? Живо в ванную!

Мама становилась прежней, только Маша еще не решила, радоваться ей или огорчаться.