Дарья Калинина - Сезон охоты на мужей

Поэтому, пока стояли морозы, чтобы едокам не замерзнуть и еду не застудить, обед приходилось вкушать внизу, в кухне, и делать это надо было партиями и очень быстро, потому что очередь из желающих стояла и во дворе. Подругам тоже пришлось подождать. Вера была вместе с ними. И как заметила Катька, после разговора с Петей подруга снова приобрела свою обычную жизнерадостность. Что бы ни тревожило Веру по дороге в монастырь, это осталось в прошлом.

— Ох, я бы слона съела!

Когда они оказались в кухне, толстая повариха заявила:

— Каша кончилась. Хлеб белый тоже вышел.

— Что же осталось?

— Суп. И ржаного буханка. Будете?

— Будем.

Привередничать было в данной ситуации глупо. Впрочем, суп был густой и наваристый. Картошка, морковочка, вермишелька успели основательно сдружиться в нем. А еще теплый ржаной хлеб, посыпанный крупно похрустывающей на зубах солью, оказался выше всяких похвал. Вообще, в таких местах даже самая простая пища казалась очень вкусной. Девушки навернули по две тарелки и почувствовали себя почти счастливыми.

— Теперь бы отдохнуть, — осоловело моргала глазами Катька, которую после сытной еды всегда тянуло в сон.

Но не тут-то было. У выхода из трапезной их поймала матушка Анна.

— Как! Вы еще не на работе? — удивилась она. — Я как чувствовала, что застану вас у трапезной. Лентяйки вы.

— Так мы с дороги, первый день…

Но матушка их и слушать не стала.

— Живо ступайте в прачечную, — уже без всякой ласковости скомандовала она. — Там сестры с ног сбились, а вы тут прохлаждаетесь!

Подруги пытались объяснить женщине, что после долгой дороги и сытной еды работницы из них будут аховые, но матушка Анна их как и не слышала.

— Пойдемте, я вас сама провожу.

И не успокоилась, пока не довела всех четерех до прачечной.

— Матушка Галина, привела к тебе подмогу. Принимай!

— Давно пора.

Из душной парной комнатки выглянула сухонькая маленькая тетушка. Она окинула подкрепление и одобрила:

— Ну какие красавицы! Хоть в строй ставь.

— Пользуйся, матушка.

— Уж не премину.

И матушка Анна перемигнулась с матушкой Галиной. Если бы подруги думали о людях чуть хуже, то неминуемо заподозрили бы тут какой-то заговор. Снова эта мысль появилась у них, когда матушка Галина завалила их работой по самую шею. Причем в буквальном смысле этого слова. Грязного белья, нуждающегося в стирке, а затем и глажке, оказалось так много, что даже Наташа могла бы закопаться в нем по самый подбородок. А уж всех прочих белье накрыло бы и вовсе с головой.

Катя принялась озираться по сторонам. Ее, уже опытную, несколько настораживало отсутствие стиральных машин в прачечной.

На наивный вопрос о том, где же им найти стиральные машины, матушка Галина просто возмутилась.

— Стиральные машины им подавай! Вот нахалки! Обитель только строится, а вы хотите на нашего отца такие траты повесить?

— Помилуйте, какие же это траты?

— А вы думаете! Электричество дорогое. Машины стиральные очень дорогие.

До подруг стала постепенно доходить страшная правда.

— Так стиральных машин здесь нет? А как же тогда стирать?

— А вам руки на что? Или госпожи белоручки не приучены стирать руками? Вы все и отстираете. Вон там стиральный порошок, там тазики, вперед и с молитвой.

Горячей воды тоже не оказалось. Холодной, впрочем, тоже. Ее нужно было таскать с улицы все из того же колодца, потом греть в тазах на огромной печке, в которую кто-то постоянно подкидывал дрова. Дрова тоже сами из ниоткуда не возникали, за ними нужно было ходить к поленнице. Хорошо хоть поленья были уже колотые, махать топором женщинам не приходилось. Это делали за них работники. Но все остальное… И как этого остального было много!

Когда вода в железных тазах нагревалась, ее уносили для стирки, а на ее место заливали новую порцию холодной, и так до бесконечности. Катька сначала обрадовалась, что ее пристроили таскать ведра с водой. В прачечной было душно и парно, а на воздухе легко и привольно. Так что Катя с радостью сделала первые три рейса, а потом призадумалась. Руки тянуло, плечи ломило, поясницу кривило. Долго она так выдержит? Катька попыталась схитрить, уйдя за водой, она теперь не торопилась назад. Но на нее стали ворчать. А после трех задержек отстранили от этой работы и поставили к корыту.

Ну и ладно, решила Катюша. Тут отдохну. Она присела, руки опустила в теплую мыльную воду и сделала вид, что стирает.

Тут же послышался окрик матушки Галины: